Нодзоми Осака - У неё синдром восьмиклассника, но я всё равно хочу любить её! 2 (ЛП)

— Правда?

— Да! Тебе что, так не кажется?

Услышав мою похвалу, Рикка натянула на лицо улыбку триумфатора. Она из тех девушек, которые любят, когда их хвалят. Скажу вам по секрету, я думаю, что её родители об этом знают.

— Давай ещё потренируемся!

— Давай. Я буду идти рядом с тобой, чтобы тебе было спокойнее.

Через час таких тренировок Рикка стала первоклассным ездоком на драконе. Ну или научилась кататься на велосипеде, если вам так привычнее.

— Да, думаю, ты овладела этим навыком.

— Всё это лишь благодаря тебе, Юта. Спасибо.

— Ну, это ты научилась на нём кататься, не я.

— Нет, если бы тебя здесь не было, я бы вряд ли сделала этого дракона своим подчинённым. Поэтому я и сказала, что это лишь благодаря тебе. Спасибо ещё раз.

— Вот как? Ну, если ты так об этом думаешь, то обращайся. Итак, раз уж ты смогла приручить его, может, придумаешь ему имя?

— Так вот, почему ты сказал тогда!..

— Ага.

Я подозревал, что когда Рикка научится на нём кататься, то привяжется к нему. Не назвал бы это подарком, но, как мне кажется, ей понравилось. Рикка села на велосипед и задумалась.

— Хм, подожди чуть-чуть.

— Ничего себе. Обычно имена у тебя заранее заготовлены.

— Но это первый дракон, которому я могу дать имя.

Вот как она это расценивает.

— Я назову его «Антеросом Номер Два».

— А Номером Один был… тот?

Номером Один был тот тандем, на котором мы ехали во время школьной поездки. Воспоминания о том дне мгновенно хлынули мне в голову. Ох и накатался я тогда.

— Мне было приятно называть его Номером Один, так что этот будет Номером Два.

— Здорово. Класс, мне нравится!

— Правда? Вот и хорошо, — и Рикка беззаботно и очаровательно улыбнулась.

— Ладно, а теперь, когда имя ему дано, мы поедем домой. Вперёд, Антерос Номер Два!

На обратном пути наш разговор стал ещё более идиотским. Не знаю, было ли дело в том, что Антерос Номер Два левелапнулся, или нет, но обратно мы ехали с той же скоростью, как и в аквариум, хоть я и устал. Вскоре мы были у дома Рикки.

— Мы прибыли, — сказала она у меня из-за спины. Услышав это, я нажал на тормоза, и мы остановились точно напротив входа в её дом.

С� Благодарю тебя за твои старания, — любезно поблагодарила меня, склонив голову, Рикка, после того как слезла с Антероса Номер Два. Я тоже наклонил голову в ответ. Мы провели день вместе, что и сделало его таким весёлым и интересным.

— Я тоже тебя благодарю.

Стыдно признаться, но я не хотел уходить. Этот обмен любезностями означал конец дня. Хотя мне казалось, что наступил конец света.

Я мог быть рядом с Риккой, и это было хорошо. Ого, как же по-восьмиклассному это прозвучало. Стеснённость нарастала. Конечно, стеснение н� штука не плохая, но сегодня она никак не хотела исчезать.

— Сегодня было так весело! Как-то странно тебя благодарить, но я чувствую, что должен был.

— Мне тоже было весело! Я очень счастлива.

Очень счастлива.

Эти слова наполнили моё тело радостью. Я тоже чувствовал себя безумно счастливо рядом с ней. Я хотел сказать ей. Сказать это от чистого сердца.

— …

— …

Видимо, Рикке тоже было тяжело прощаться со мной. Мы продолжали молча смотреть друг другу в глаза. Тишина сгущалась. С вечернего неба на нас светил лунный полумесяц.

— Юта, это могут быть гоблины, — тихо прервала тишину Рикка. Она схватила меня за руку и потащила в переулок, где глубоко вздохнула и шумно выдохнула. Она посмотрела на меня и закрыла глаза.

— Юта, покажи мне доказательство нашего контракта.

— А?

Я не понял, что она имела в виду, и чувствовал, что переспрашивать будет неуместно.

Через несколько секунд Рикка приоткрыла глаза и даже несколько презрительно посмотрела на меня.

— В тот день мы скрепили заключение взаимного контракта. И было бы неплохо скрепить его сегодня ещё раз, Юта, — надулась она. Мне было очень приятно на это смотреть, но одновременно и стыдно.

И тут я внезапно понял, что она имела в виду. Какой же я идиот. Нужно было сразу сказать ей, что когда дело доходит до любви, я вообще ничего не понимаю. Ну я и дурак…

— Прости, я тут затупил.

— Да уж, ты точно тупой.

— Да, да, прости. Но тот, кто такое говорит, сам дурак. Так что ты тоже дурочка.

— Идиот.

— Рикка.

— Что?

— Я люблю тебя.

Наши губы встретились.

Второй поцелуй в моей жизни длился около десяти секунд, хотя мне казалось, что мы стояли так, по меньшей мере, час. Единственное, что я чувствовал, — это Рикку на своих губах. Что мы одни во всём мире. Я хотел, чтобы этот миг длился вечно.