Марк Веро - Капсула из будущего

– Эй, ты куда? – удивился Майк. – Там заканчиваются плодовые яблони!

И верно! Там начинались груши, а еще дальше – сливы. Но Квинти это не остановило. Майк с любопытством следовал за ним по пятам. Впрочем, пяток, разумеется, у яблока не было! Но как-то же он умудрялся перебегать с ветки на ветку, подпрыгивать в тех местах, где расстояние составляло даже десятки сантиметров! Видно было, что Квинти находился в прекрасной яблочной форме. Еще бы! Он созрел, самый сок! Нет, точно надо будет снимать в ближайшие дни, а то прямо не угнаться! И действительно: Квинти прямо вошел в раж, перемахивая теперь дерево за какие-то считанные минуты! Майк едва догнал его у ближайшей груши. И как раз вовремя: Квинти что-то увлеченно вещал!

– …вот такие дела, – говорил Квинти, – так что со мной не заскучаешь уж точно! Твои бочки да мой румянец – что еще нужно для жизни? Целое поле – в нашей власти! Выбирай, как говорится, местечко, да живи, не зная горя зимы!

И он запел какую-то яблочную балладу, от которой у Майка вспотела спина. Что уж говорить, казалось, бы о другом фрукте? Но нет. На Квинти смотрела свысока знатная особа! Это была Июньская Липотика – самый ранний сорт груши! Или – румянобокая. И не зря ее так прозвали: уже сейчас на ее удлиненной лампочковидной фигуре проступали красивые масляные цвета – переливы желтого и красного. Нежные пупырышки пробегали по изгибам кожуры, завлекая. Но взгляд ее, взгляд!

– Послушай, яблочный баронет! – отозвалась она. – Ты с какого дерева к нам сюда упал-то? С моей ароматной мякотью ты и близко не лежишь! Я – существо нежное, деликатное! Ты мне не ровня!

– Ты – нам не ровня! – раздались такие же голоса других груш, висевших тут же. Они слились в какой-то стройный хор, который вывел нечто вроде народной песни.

Квинти бросило в румянец. Ему это так шло, но все Липотики дружно засмеялись, увидев проступивший цвет на яблоке. Майк хотел было вступиться за Квинти, но тот так быстро шмыгнул в сторону, словно хотел унестись отсюда как можно дальше! Пришлось Майку вновь пуститься вдогонку! Нагнал он Квинти только возле сливовых деревьев.

– Ты сильно красный для нас! – пищали округловато-продолговатые зеленые представители слив.

Квинти катался между ними по веткам.

– Мы любим все синее! – летело в него со всех сторон.

Пришлось ему и отсюда катиться, как можно скорее.

– Ты куда на этот раз, Квинти? – кричал ему следом Майк.

– Сделаю кружок и вернусь в родные края! – гордо бросил Квинти, проворачиваясь румяным боком.

– Сколько мы уже катаемся тут? – невольно переходя на “яблочную” терминологию, уточнил Майк. Казалось, он и сам уже не бежит, а катится куда-то!

– Да уж пол-лета пролетело!

– Как? – чуть не кувырнулся через голову Майк.

– Когда катишься, то время бежит по-другому!

– Вот дела! – ахнул Майк.

А Квинти между тем катился дальше. Вот вновь яблочные поля! Уже хорошо!

– Но это не совсем наши поля! – заметил Майк. – Здесь садовод другой. Я его знаю. И сорта яблонь тут другие, попроще: для городских столовых, так сказать.

– А это мы сейчас проверим! – крикнул Квинти и устремился к ближайшей яблоне.

Майк и на этот раз поспел только к середине разговора. Все это катание порядком утомило его!

– Сударыня! – говорил Квинти, обращаясь к ближайшей представительнице. – Вы так естественны в этом белом наряде, так чисты! Уверен, у вас прекрасная душа! Не соблаговолите ли вы сделать со мной кружок-другой вокруг местных озер?

Майк посмотрел на ветку, где расположился Квинти. Ну да! Напротив него висела на веточке вполне созревшая молодая особа сорта белый налив. Майк невольно вспомнил ту легкую кислинку, которую чувствуешь, разгрызая ее мягкий плод, и у него свело скулу.

– Фи! Какая грубость! Тоже мне яблочный баронет! – заметила особа. – Мы не любим кататься! У нас после любого падения остаются темные ушибы, отчего мы быстро портимся! Мы любим нежные, аккуратные руки. Вы нам ничего такого не можете дать!

И особа деланно отвернулась от Квинти. Квинти покрутился вокруг нее еще какое-то время, потом махнул (чем там яблоки машут?), и покатил обратно. Майк из последних сил катился за ним. Когда они добрались до родной ветки, то оба поразились преображению Мельбы. Перед ними была уже не та неоформившаяся, бледного цвета девушка, а самая настоящая королева: румяная, с плотной кожей, гладкой, как лезвие ножа, немного маслянистой, с восковым налетом сизовато-белого цвета, она переливалась такими же яркими красными тонами, как у Квинти. А может, даже лучше!