Воуд Ли - За месяц до конца

Для меня, отец всегда был тем, кто готов помочь в любую трудную минуту. Он многому меня научил. Он всегда был против того, что мать так обращалась со мной в детстве. Но его не стало. Мне тоже было больно, но я принял это как должное, пускай и не сразу и не полностью. Мама наоборот, очень долго из-за этого страдала, она была сама не своя, она практически не ела и не двигалась, она лишь лежала на кровати в полной тишине и смотрела куда-то в пустоту. Со временем она начала походить на живой труп. Синяки под глазами, бледная и сухая кожа, худая как смерть и такая же холодная. Она изрядно поседела, видимо нервы конкретно износились. Пришлось приложить немало усилий, чтобы хоть как-то привести её в чувства. В то время я постоянно слышал её извинения, она так корила себя за всё что сделала. Я давно простил её за всё что она сделала, поэтому не мог злится и хотел лишь помочь ей. В какой-то момент времени, она даже начала считать, что отец погиб из неё, мол это Бог забрал его из-за всех её прегрешений. Порой, мне приходилось чуть ли не из петли её доставать.

Сейчас она чувствует себя довольно неплохо, она вновь вышла на работу, стала такой спокойной и доброй. Но это всё равно как-то грустно.

Странно, показалось, что меня кто-то позвал, по голосу мама. Выйдя посмотреть, я никого не обнаружил. Наверное, показалось из-за всех этих мыслей.

Последней каплей в этом море безумия стало расставание с Сашей. Эх Саша, я ведь тебя любил. И как ведь любил. Мы познакомились в ВУЗе, она училась на радиохимика, а я на криминалиста. Как-то мы с ней просто пересеклись однажды. Я, помнится, шёл к одному из преподавателей исправлять зачёт, его кабинет находился на третьем этаже. Не знаю зачем я вспомнил про этаж. Тем не менее, я встретил её у дверей в аудиторию, где и преподавал нужный мне человек. Как оказалось, она тоже идёт к нему исправлять зачёт. Мы немного разговорились и вдруг она пригласила меня позависать где-нибудь. Я, подумав, согласился и позже вечером мы уже ходили по городу, болтая обо всякой чуши.

Так проходили месяцы до того, как она впервые рассказала мне о своих чувствах и предложила стать парой. Моя первая девушка, и такая прекрасная. Мы проводили вместе всё свободное время, мы вместе гуляли, вместе приходили на пары и вместе уходили. Друзей у нас обоих совсем не было, как оказалось у нас было практически одинаковое детство, за исключением того, что Саша не заводила себе осознанную галлюцинацию. Мы были единственными близкими и родными людьми друг для друга.

Так продолжалось вплоть до момента пока мы не закончили ВУЗ. Саша смогла найти работу в одном НИИ ядерной энергетики, на должности младшего научного сотрудника, а я смог устроится в органы по своей специальности. В целом всё было неплохо, мы заводили новые знакомства, так же проводили свободное время вместе, брали отпуска в одно и то же время, периодически гуляли с друзьями и проводили время отдельно. А как прекрасны были ночи, проведённые с ней, я обожал, когда она надевала свой лабораторный халат на обнажённое тело.

Но когда умер отец, всё конкретно изменилось. Я начал меняться и это понятно. Я не знаю, что именно происходило со мной, но я стал более замкнут, стал больше переживать за благополучие нашей пары, причём иногда даже чрезмерно. Я стал более осторожен и порой даже агрессивен. Из более-менее живого и радостного паренька, я превратился в унылого и вечно упрекающего себя червя. Я начал себя ненавидеть, по непонятной мне до сих пор причине, я стал винить себя в смерти отца, находил для этого самые разные и несвязные причины, например, что лучше бы я сказал ему тогда поехать как обычно на поезде. Бред, ведь я даже не знал на чём он будет ехать и тем более я не видел ничего плохого в том, чтобы он поехал с коллегой. Тем временем моё состояние всё ухудшалось и ухудшалось. Я начал немного выпивать и стал более грубым. Помимо этого, я стал и более боязливым, мне казалось, что отовсюду может прийти угроза, что за мной постоянно наблюдают. Это уже Вотум стал на меня потихоньку влиять. Саша видела всё это, как я постепенно превращаюсь в жалкое подобие самого себя, в неправильное отражение того, кем был. Она пыталась мне помогать, она пыталась разговаривать со мной, предпринимала множество попыток что-то сделать. Но всё было безуспешно. Я не то что сам себе помочь не мог, я и другим не давал этого сделать. Я постоянно твердил ей, что мне не нужна помощь, что я сам справлюсь. Я часто срывался на ней и был грубым.