Алексей Поляков - Каменный муравейник. Оптимистическая антиутопия

– И их кто-то обязывал проводить все эти обряды?

– Конечно. Жрецы и шаманы. Их не только уважали, но и боялись – видимо, потому что они и вправду кое-что могли. А шаманы больше принадлежали природе, чем племени.

– Почему ты так считаешь?

– Они нарочно загоняли себя в такое состояние, при котором не собственный разум, а окружающий мир управляет человеком и его действиями. Шаман в состоянии транса – неважно, покушал он мухоморов или загипнотизировал себя ударами в бубен – существо беспомощное. Его действиями и словами во время камлания управляют не собственные мысли и представления об окружающем мире, а череда случайностей. И только языком этих случайностей с людьми может говорить планета, природа, высший разум, Бог – от смены терминологии суть не меняется. Не будь шаманов – человечество встало бы на прямолинейный путь собственной сиюминутной выгоды несколькими тысячелетиями раньше. И, возможно, миру уже наступил бы конец.

– А сейчас?

– А сейчас есть ученые, чтобы предупредить людей об опасности. Поэты и музыканты, чтобы сделать их добрее. Учителя и историки, чтобы каждое новое поколение не наступало вновь на одни и те же грабли. Но их слушают все меньше. Знаешь, почему древнейшие из культур, о которых нам хоть что-то известно, относили «золотой век» человечества не к будущему, а к далекому прошлому? Хотя тогда и звери людей на охоте убивали чаще, и пустячные по теперешним меркам раны и болезни считались неизлечимыми, да и нищета была нормальным состоянием каждого человека.

– Потому, что через шаманов люди могли общаться с разумной планетой?

– Думаю, что да. И планета отвечала им тем же. В каждой удаче на охоте, в каждом исцелении, в каждом новом удачном изобретении человек слышал ее голос: «Твое племя бережет меня, не берет лишнего, поддерживает хрупкое равновесие. Вот тебе за это еще один подарок». Но от столетия к столетию человечество получало все больше возможностей получить гарантированный результат силой собственных технологий. И природа перестала делать людям подарки. Хотя – исключения, кажется, еще бывают.

– Например?

– Например, путешественники. Настоящие путешественники, а не автобусные туристы, рассчитывающие на отданные турфирме деньги и силу придуманной не ими техники. Да взять хотя бы сегодняшнее утро. Помнишь бурю?

– Еще бы!

– Оба раза тучка подходила ровно в тот момент, когда нам было, где укрыться. Случись это несколькими минутами раньше или позже – нам бы крупно не поздоровилось. Думаешь, совпадение?

– Знаешь, а я тоже не очень верю в череду таких везений. Нам же здесь постоянно везет. Сказочно, неимоверно! Помнишь, как ты мучился дома с первым каменным ножом и что получилось в результате? А здесь – за вечер сделал, и какой! Именно тогда, когда он стал нужен. Рыба как будто сама прыгает в сети – ровно столько, чтобы перекусить и засолить немного на зиму. Пробуешь взять больше – вытаскиваешь водоросли или корягу. Заканчивается мясо – тут же появляется этот заяц, неспособный дать деру от твоей стрелы, хотя в городе мы с тобой мазали мимо неподвижной мишени, когда тренировались. Ну и… черника. Она же давно должна была сойти, а так хотелось!

* * *

Хотя последние дни Сергей много и напряженно думал над загадкой Жака Тролля, он чувствовал, что пора заканчивать с этой историей. Так бывает со многими делами: общее понимание приходит быстро, а в деталях можно разбираться бесконечно долго. Если продолжить расшифровку неизвестного языка еще несколько месяцев – вряд ли он сможет ответить что-то принципиально новое. Поэтому Сергей включил компьютер, чтобы написать ответ:

«Добрый вечер, месье Жак!

Из Вашего тестового задания я так и не понял не только в чем я не должен себя винить, но и зачем программу для вывода одной строки нужно было писать на версии Брейнфака, адаптированной для одного из древненорвежских компьютеров (какого именно – Вы, думаю, знаете не хуже меня).

Также я не смог предотвратить землетрясение в Гватемале. Но Вы еще можете успеть это сделать – если одновременно столкнете камень с одной из гималайских вершин, поднимете опавший лист где-то в малайзийских джунглях, разобьете стекло одного из домов в Удайпуре, а во время купания в Адриатическом море наступите на морского ежа. То есть, даже не одновременно. Но, если Вы будете знать, что между этими действиями должен пройти интервал не более полутора миллисекунд, вряд ли Вам от этого станет легче.