Артем Колчанов - Дороги

– Мой племянник. Сын младшего брата. Он рассказывал мне о вас.

– Мир тесен.

– Он ещё теснее, чем нам кажется, командир.

– Может быть… Из парня будет толк, можете мне поверить.

– Я знаю… Он уже приступил к занятиям в Академии Службы Безопасности. Я сам давал ему рекомендацию, хоть и был недоволен таким его выбором.

– Чем этот выбор плох?

– Я не говорю, что плох, просто трое безопасников на семью - уже перебор. Отец Вима тоже в службе. Заместитель командира "Молний", тоже рвался в вашу команду, но пока пришлось остаться на Лате.

– А у вас, полковник, дети есть?

– Дочь, уже взрослая и самостоятельная. Сыну десять.

– Значит вам есть к кому возвращаться, никогда не забывайте о них.

– Я постоянно помню… Каждый из нас помнит… В наше подразделение могут попасть только те, у кого есть семья и дети, это неписанное правило, в "Молниях" тоже.

– Вы не находите это странным, полковник? Люди выполняют опасную работу, и каждая потеря бьёт не только по товарищам по оружию, но и по непричастным людям.

– Не нахожу, командир. Как вы сами сказали, им есть куда возвращаться, и они никуда не полезут сломя голову, а всё тщательно обдумают и взвесят. Будут думать не только о том, чтобы любой ценой уничтожить врага, а о том, чтобы уничтожить врага и вернуться живыми.

– Но могут быть и такие обстоятельства, когда только гибель может решить задачу, в конце концов, может быть прямой приказ.

– Не хотел бы я быть командиром, который отдаёт приказ погибнуть. Я тоже помню, что им есть куда возвращаться… Они сами примут решение, помня о том, кого защищают от врага.

– Может быть вы и правы, полковник… Вам довелось участвовать в боевых операциях?

– Я ещё слишком молод. Последняя война закончилась до моего рождения… Но ещё не всё и не всегда спокойно на нашей планете. Иначе зачем бы существовали наши отряды. Мы провели не один десяток операций, которые можно условно считать боевыми. Люди гибли на них не меньше, чем на настоящей войне.

– Что за операции, конкретно?

– Не все на Лате согласны с установившимся порядком. Кое-кто просто жаждет возврата к прошлому. И не все они ограничиваются только словами. Иногда они создают вполне боеспособные отряды. Наиболее тяжёлые операции наши команды проводили именно с такими формированиями.

– Когда была последняя?

– Полтора года назад. Но похоже, что с этой заразой уже почти покончено. Когда я ещё начинал службу в отряде, подобные операции проводились по нескольку раз в год. Но я ещё не считаю операций по борьбе с обыкновенной преступностью. Но и она тоже постепенно сходит на нет, и наши отряды начинают содержаться в основном только на всякий случай. Может быть уже скоро в них не станет необходимости.

– Вряд ли это случится скоро. Даже Земля тратит немало ресурсов на содержание службы безопасности, хотя порядок у нас установлен не один век назад… Полковник, все ли ваши люди прошли через реальный бой?

– Мы собрали лучших, и из "Рыцарей", и из "Молний". Каждый из них имеет необходимый опыт, и не подведёт в критической ситуации. Я ручаюсь за всех и за каждого.

– Благодарю, полковник, вы меня успокоили.

Мы были уже в четырёх часах лёта от Онни, когда Рэй с Латы вызвал нас на связь:

– Вакцы зашевелились. Только что на орбиту поднят корабль.

– Что за корабль?

– Смотрите сами.

На экране вырисовался уже хорошо знакомый по предыдущей попытке контур.

– Ничего себе, - вырвалось у Реля, - он целёхонький. Или точно такой же.

– Если точно такой, нам придётся несладко. Но повернуть мы уже не можем. Рэй, твои мысли?

– Это очень похоже на уничтоженный вами корабль. Но не во всём. Во-первых, он поднялся очень уж тяжело. Если первый взлетел как пушинка на ветру, то этот поднимался на таком пучке плазмы, словно бы у него двигатель делал какой-то кустарь-самоучка. Фокусировка никуда не годная, к тому же неустойчивая, а спектр факела чуть ли не аварийно-предвзрывной. Во-вторых, обшивка у него хоть и литовая, но даже литом это можно назвать лишь с натяжкой, плотность вихревого поля недостаточна, энергетические утечки даже мне с Латы заметно.

– Полагаешь, что это муляж?

– В каком-то смысле. Это реальный корабль, но совсем не тот, каким хочет показаться.

– Оставить его у себя за спиной мы не сможем. Для деактиваторов не нужна мощность. А окажись на нём хоть что-то подобное тому, что был на предыдущем, от нас останется только пустое место, очень яркое и горячее.