Кирилл Берендеев: Сказ о доблестном полководце Каллистрате и о славных защитниках города Даргобышль

Так покорялись Каллистрату полководцу многие земли и народы и государства, числом общим мыслете (30) и вел среди них Каллистрат войско свое, ни капли крови не пролившее, и всюду хвалу и благорасположение черного да посадского люда крестьян да ремесленников встречал. И шло его войско, победным духом великим упоенное, да славой и песнями хвалебными обласканное выше меры всякой ни дорог ни земель не замечая. Долго шло оно, покоряя державы да народы, что с превеликой охотою покоренными быть соглашались, пока не вышло к морю бурному, неласковому. С той стороны моря бурного находились земли враждебные, с коих непомерно часто армады судов приплывали да нападали на города приморские, грабили и с добычей назад ворочались.

Сильно и великодержавно государство теми землями владевшее было, и правил им царь Казимир, по прозванию Скаженный, ибо с той поры, как похоронил он жену свою, царицу Калерию, точь-в-точь, как прозвали, и сделался. И пребывая после смерти любимой своей в великой печали и раздражении, насылал на приморские города армады безмерные, города да селения грабившие. А сам в столице государства своего - городе Даргобышле тоске предавался да счет захваченному вел, чтобы как-то грусть безмерную рассеять. Город сей зело красив был церквами да соборами, замками да мостами, но всего краше был дворец самого повелителя земель прилежащих и усыпальница покойной супруги его. Ее приказал возвести царь Казимир на берегах полноводной реки, что протекала чрез город, а для постройки пригласил величайших зодчих всех стран и народов. Пять лет шло строительство прекраснейшей усыпальницы, и как постройка ее завершена была, стала она местом священного преклонения перед искусством ваятелей царем приглашенными.

Меж тем переправился Каллистрат и войско его через море, и тотчас об том узнал царь Казимир. Вызнали его лазутчики верные и число дружины достославной, и царю донесли. И царь числом тем доволен был, и развеселился, предвкушая новую битву, что непременно в его пользу повернется, и приказал собрать войско великое со всей своей земли да ввести его в столицу и Каллистрата поджидать.

Вскорости добрался воевода прославленный до Даргобышля и осадил его своею полутьмой невоевавшей, и послал внутрь стен переговорщиков да толмачей, дабы сдалась столица на милость его.

Лишь посмеялся в ответ царь Казимир да посоветовал не знавшему ни сражений, ни поражений воеводе показать свое мастерство в открытом бою. Лишь просил погодить день, чтобы мог он послать во все концы света гонцов быстрейших, дабы узнали и миряне и властители, как он бой каллистратова войска принял и устоял.

Призадумался тогда Каллистрат. И было отчего. До сего дня его войско сопротивления противника, вовсе не встречая, по землям иноземным шло. Ныне же нашелся отважный правитель, на ловушки не поддавшийся, вида грозного не убоявшийся, слухов страшных не послушавший, а дерзнувший своею мерою измерить силу каллистратову. А и в самом деле, сколько же силы у дружины новоявленной? Иное войско, в честной брани разбитое, да отпущенное противником сердечным, будь хоть вполовину меньше, а и то верх над его дружиною возьмет, ибо к таким делам привычны воины битые, а каллистратово войско, вовсе не знает, почем фунт рубацкого лиха.

Для верности прождал Каллистрат еще день, да ничего с того дня к лучшему не измелилося, хуже стало. Прознал царь Казимир, все доподлинно о супротивнике, что нигде крещения боевого дружина его не испытала, да и приказал с подходов столичных рогатины снять да валуны разбросанные где попало в кучи собрать, а для того лишь, чтобы хоть большая часть дружины каллистратовой до стен Даргобышля добралась в целости. Прознал про то Каллистрат-воевода, взыграло в нем ретивое, да и бросил он войска свои на приступ.

Весь день до самого часа Пса бой шел - в стране той по именам животных счет часов вели, а час сей приходился аккурат на самый заход солнца, да чуть опосля его. И никто не хотел уступать дружине каллистратовой. Ни одна башня, ни один донжон она не взяла, немало крови своей пролила и куда меньше чужой, а все по непривычки да с неумения. Хоть ратники каллистратовы потешные городки на удовольствие простецам брали, да кто же бой истинный с пустяшным сравнить осмелится?

Как свечерело, недосчитался Каллистрат в стане своем воинов числом пси наш (750). И отвел войско свое от стен Даргобышля.

Опечалился воевода славный. Как же так, мыслит он, ведь царь Казимир приказал вареную воду на головы ратников его не лить, да ядра по желобам не спускать, а пока солнце не село, ни один дружинник его на башнях не побывал. Даже добраться не смог и до середины стены. Ни осадные орудия, ни огни жидкие, ни тараны не помогли, даже ворота городские проломить дружинники не сумели.