Анатолий Леонов - Когда небеса погаснут

– Пошлите в класс, сейчас нам тут включат рамштайн в обработке ансамбля "Веселые балалайки" и будет опоздание. – решил перевести тему и не дать реванша Саше.. Только сев на свои места, как заиграла музыка, которая проводила перемену в прошлое.

Аня и Лена стали подругами можно сказать совсем не давно, всего год назад. Началом отсчета их дружбы можно считать экскурсионную поездку в Сергеев Посад. Лена давно уже дружила с Сашей и Васей, с самого первого класса они гуляли часто вместе, когда выдавалась такая возможность. Когда были еще в начальных классах, то прогулки были не долгими, только после школы и до точки, когда всем было возвращаться домой по пути. Встав взрослее и получив разрешение у родителей на расширения ореола своего обитания они стали чаще ведется, совершая миграционные потоки к ней во двор, реже паломничество совершала она. Так сложилось может в это время, может именно в этом классе и в этой школе, но хоть в классе все и дружно жили, часто играли все вместе, но дружили по двое. Причем эти дуэты образовались, чуть ли не с первого класса их совместного посещения альма- матер. И как сложились дружеские дуэты, так совместно вскоре они и сидели за партами и к пятому классу уже не осталось ни одной парты в классе где бы не сидели лучшие друзья. Были конечно и одиночки, которые волей или не волей стали таковыми, просто они стали заложниками своих характеров, кто то лучше чувствовал себя в одиночестве, кто то стал "мальчиком для битья", хоть и к выпускному классу издевательств стало в разы меньше, но принимать в свой круг двоих никто не хотел, да и дружить с "лузером" было не в почете и очень существенно снижал социальный статус. Но были такие, как Анна. У нее тоже изначально был спутник, спутница, с которой они дружили, делились сплетнями, дружили против кого- то, и таскали по одному учебнику на двоих. Зачем таскать два комплекта учебной мунуклатуры, когда можно таскать один на двоих и легче, и сумка получается не такой тяжелой. Но проказница судьба вывела немного другую линию, нежели от нее ожидалось, а именно отвела от кривой линии судьбы Ани, кривую Леры. Ее отец переехал работать в Канаду и через год перевез туда и все семью. Прощание подруг было под стать театральной драме с произношением клятвы о вечной дружбе, как неизменным атрибутом в данном жизненном акте. Поначалу они каждый вечер списывались, делились новостями, своими переживаниями, и словно не замечая расстояний приоткрывали друг другу шторки своих душ. Со временем время проводимой за перепиской или общением через веб- камеру сокращалось, затем и сетка веб эфира потерпела изменения, сеансы из ежедневной рубрики плавно перешли в разряд еженедельных трансляций, и если раньше это были длинные диалоги, то сейчас больше напоминало сводку новостей. В классе Ане было без подруги скучно, можно сказать одиноко, о том что у нее нет подруги, говорило и пустующее рядом с ней место, единственным достоинством которого было то, что на него теперь можно было ставить свою сумку, все реальные стороны этого вопроса шли со знаком минус.

В той экскурсионной поездке Аня тоже была по сути одна, нет конечно она была с классом, ходили все толпой, но среди толпы она чувствовала себя одинокой. Как то сложилось, что она стала перемещаться по монастырю рядом с троицей, и в очередной раз когда трио смеялась до слез у Лены потекла туш, влажных салфеток у нее не оказалось, но пришла на помощь Аня, протянув полную пачку своих. Уже в туалете, когда они приводили себя в порядок, точнее Лена приводила, Аня так, поправила, то, что можно было и не поправлять, они разговорились. Может из- за чувства благодарность за помощь Лена предложила прогуляться в обществе их компании, может это было спонтанным решением, или захотелось и баста, сейчас и она сама не вспомнит. Они вчетвером провели весь этот день, смеялись, веселились и по дороге домой они выбрали места рядом с друг другом. На следующий день уже в школе вместе ходили из класса в класс, и Аня не заметно для себя из дружеского трио превратила все в квартет. Лена с ней конечно не села, да и Аня привыкла сидеть одной. По началу квартет был не всегда квартетом, часто гуляли все сами по себе, но в конце августа, всех словно подменили, или все разом по взрослели, или случилась магнитная буря на солнце с локальным эффектом на земле, но факт остается фактом они стали гулять вместе уже с завидной регулярностью.

Парадокс школьного времени заключался не в равномерном течении времени, если на уроков время тянулось горячей смолой, медленно и не спешно, то перемены пролетали в одно мгновение. Всем уже не терпелось выйти из поезда в Санкт Петербурге, и широкой поступью идти по Невскому проспекту, или неспешно бродить по Петергофу, побродить по острову Валааму, или смотреть как разводятся мосты, освещенные серебряным светом луны вперемешку с золотым светом старых городских фонарей. Конечно большинство ребят поездка интересовала не как возможность воочию увидеть памятники культуры, вдохнуть полной грудью воздух северной столицы, а как глоток свободы от постоянных контрольных рамок, то со стороны родителей, то школы. Хотелось именно свободы, пусть не полной, граничещей на грани фола с анархией, порой мнимой, но все же свободы. Поэтому все разговоры делились на три больших группы, что делать там вечером, что обязательно купить, и кто учувствует в первом пункте. Все сводилось к проработке планов, основной проблемой мешающей реализации полного отрыва были классная руководительница, Лариса Григорьевна Понамарева и историк Александр Сергеевич Ильин. Нет, они были хорошими, даже с подростковой точки зрения, не смотря на всю строгость и табу на многие шалости, но в пределах разумного, разрешалось многое в экскурсиях, причем пределы эти были довольно обширные, и главный за что в поездках было весело и они запоминались, это то, что комендантский час вводился не в десять вечера, как у других классов, потому как классный руководитель уже и сам спать хотел, да и детьми считал, в их 16- 17 лет, которым пора уже спать, а в два часа ночи, да и то если шумная посиделка нарушала покой других. Сказывалась разница в возрасте. Она и объясняла многое, и взгляды и отношения к жизни. Александр Сергеевич тоже был молодым учителем, старше Ларисы Григорьевны на 4 года и в свои тридцать девять он очень хорошо выглядел. Он был высоким, сто восемьдесят семь сантиметров завершала не очень коротко – стриженные темно русые волосы, которые всегда были словно немного взъерошены. Нормального телосложения, так что если в рапорте господа полицейские что- либо и попытались изобразить из описания внешности, то ничего особенного или необычного выцепить было нельзя. Прямой, не широкий нос, зеленые глаза и не женат. Жена была у него, но они расстались прожив вместе не много ни мало целых и полноценных шесть лет, если кто и виноват в разрыве, от как Александр считал, виноваты всегда оба. Он не винил и не ставил в упрек бывшей жене, что именно она была инициатором разрыва отношений. Как он говорил: "случилось, то, что должно было случиться. Все вышло так, как должно и никак иначе". Он не был фаталистом, но многие точки зрения данной жизненной концепции он разделял полностью, это делало жизнь немного проще.