Валерий Сабитов - Цитадель

— Я буду тебя внимательно слушать, — прервала его Лия, — Но не соглашусь с этим. Ведь ты не знал того, что знаешь сейчас.

Леран обрёл спокойствие, так знакомое Мартину по прежним дням. Но сегодня Эрнест знал, что внешняя непроницаемость его друга, — только ширма, скрывающая и сдерживающая натиск настоящих человеческих эмоций.

— Дорогая Лия, каждому из нас прекрасно известно, что незнание нравственных библейских постулатов никого не освободит от наказания за их нарушение. Так и здесь. Невежество, — всегда следствие определённой аморальности. Я говорю о высшей морали, всё другое придумано и не стоит обсуждения. Эрнест, в одной из корзин вино, я не вижу его на столе. Оно не помешает всем нам…

Эрнест разлил вино по бокалам, оно заполыхало красным огнём. Солнце стояло в зените, и не было возможности смотреть на небо без слёз. Лагуна также ослепляла сиянием. Зрение всех четверых действовало без боли только в ограниченном участке пространства рядом с ними, между ними.

Над головой Лерана взвилось облако знакомых ему крупных бабочек.

— Ой! — воскликнула Леда, — Какая красота! Что это такое, Леран?

— Мои цветные подружки, — улыбнулся он, — Я дарю их тебе.

Бабочки послушно переместились к головке Леды, одна из них опустилась ей на руку. Ярко-оранжевая, с тёмно-алой каймой на крыльях, она застыла мягким осколком солнца. Леда разглядывала её, Мартин и Лия заворожённо следили за цветным танцем солнца над головой Леды, Леран смотрел на её лицо. Леда оживала. Океан, природа острова приняли её вместе с Лераном и взяли на себя заботу о ней.

Несколько минут прошли в молчании, пока волшебные бабочки не покинули собрание людей.

— Хороший знак, — прошептала Лия.

— Красивый, — почти согласился Леран, — Знаки сопровождали нас всегда. Эрнест, ты не забыл трилистник и свастику?

— Как можно! — ответил Мартин, потрясённый радужным видением не меньше Ли, — Наш чёрный ангел Агасфер…

— Агасфер… Мне понадобилось пережить взрыв нескольких подводных мин и потерять близких, чтобы узнать: Агасфер и прочие, мнящие себя земными царями, — всего лишь пешки в чужой игре. Я нашёл легенду. Что значит, — попал к живым золотым людям. Да, внешне они такие же, как я.

Лия прерывисто вздохнула, Леда замерла, Мартин прикрыл глаза. Леран понял, что о фаэтах он расскажет, но себя к ним причислять сегодня не будет. И так чуть ли не слишком.

— Человек — вовсе не единственный разумный обитатель Земли. Есть ещё и золотые люди. Они же, — фаэты. Не буду ждать, пока вы догадаетесь сами. Сегодня моя задача — рассказывать и отвечать на вопросы. Да, фаэты, — бывшие жители планеты Фаэтон. Они появились на Земле после распада Фаэтона на астероиды и другие осколки. Мало того, Земля имеет ещё одну разумную расу, — в океане. Это дельфины. Я познакомлю вас с одним из них, моим другом Ирианом. Увидите вы и живых фаэтов. Мы с вами первые из землян, представляющих, как неверно люди оценивают своё положение на планете. Мы с Эрнестом убедились, что самое сильное государство бессильно перед сообществом Агасфера. А сам Агасфер, — муравей у ног фаэтов. Настолько могущество золотых людей превышает силу землян! И так было на протяжении всей истории.

— Так они могут уничтожить и всё человечество? — недоверчиво спросила Леда, замерев с апельсином в руке.

— Нет проблем. Стоит им только захотеть. Мы ещё будем говорить об этой открытой возможности серьёзно.

— И вся охранительная мощь: полиция, войска, ядерное оружие, — ничто не поможет? — не поверил и Мартин.

— Даже если люди увеличат эту мощь в сотню раз, — фаэты не заметят. Все эти бомбы и ракеты для них детские хлопушки.

— А дельфины? — спросила Лия, — Они тоже представляют угрозу?

— С ними по-другому. Они не нападают на фаэтов и людей. Хотя знают и тех, и других. И не защищаются от них. Мне кажется, будущее Земли, — за ними. Доброта Земли спрятана в океане… Но вернёмся к знакам. И трилистник, и свастика, — знаки фаэтов. Символы смысла из жизни. К людям они попали в те времена, когда и человек, и фаэты были другими и существовали ближе. Трилистник, — символ лотоса.

— А, я вспомнила! — Леда раскраснелась, возбуждение от сенсационных сведений шло ей на пользу, — Ты же занимался лотосами. Египет, да?

— Да. Молодец, Леда, ты хорошо запомнила. Наидревнейшие, забытые уже египтяне знали, как важен для фаэтов лотос. Кратко поясню, — подробнее после, — фаэты на Земле рождаются из лотоса. Зная это, египтяне обожествили и лотос. Память о них ушла, стилизованный трилистник остался. Он для них был символом воскрешения после смерти. Теперь и мы знаем: так и есть. Фаэты после своей гибели вместе с родной планетой воскресают на Земле в бутоне лотоса.