Федор Вениславский - Шахматная доска роботов

– Мистер Томпсон, к вам пришли, и я не смогла…

– Я думаю, мистер Томпсон найдёт для меня минутку, – за её спиной раздался знакомый Томасу голос.

В кабинет вошёл Директор Стиннер. Секретарша не знала, что ещё сказать, как оправдаться, почему она не смогла удержать его, прежде чем уведомила начальника о его прибытии. Хотя вряд ли хоть какая-то секретарша могла удержать Директора Стиннера. А потому она вышла и тихо закрыла за собой дверь.

– Директор, – Томас встал, пожал гостю руку и предложил тому сесть в кресло напротив себя.

– Мистер Томпсон, я вижу вы пребываете в хорошем расположении духа. Вам здесь нравится?

– Разумеется, это место мне по вкусу, – ответил Томас.

– Как ваша рана?

– Уже почти не беспокоит.

– Она слишком мала, чтобы беспокоить Томаса Томпсона, верно? – как-то странно улыбнулся Директор.

– А как ваши дела? Проект роботов-полицейских, насколько я слышал, продвигается полным ходом.

– Вашими стараниями, мистер Томпсон, – вновь улыбка на лице, – а вообще-то, я пришёл к вам с целью поделиться новостью, которую почти ещё никто не знает. Я подумал, что будет логично, если её вам расскажу именно я, причём лично.

– Что это должна быть за новость, чтобы её сообщал лично Директор?

– Она касается, так сказать, несостоявшегося заказчика вашего убийства. Как бы.

– Скотта Шермана? – Томас ухмыльнулся.

– Вот и сейчас я это вижу, – Директор Стиннер устроился в кресле поудобнее и продолжил, – вы никогда не уважали мистера Шермана за то, что у него не было своего мнения, как вы считали. Он лишь делал то, что ему приказывали, и вы презирали его за это. Но знали ли вы мистера Шермана? Вы думали, что им руководят только корыстные мотивы? Хм-м-м, прежний Шерман был другой, вы это помните? Или тогда вы с ним ещё так тесно не работали? Так я вам говорю – он был другой. Но он изменился. Что заставило его измениться? Деньги? Не думаю. Поразмыслите, мистер Томпсон, делал ли Шерман всё для лоббистов роботов потому, что ему нравилось лизать им задницы, или потому что у него не было выбора?

Томас пристально смотрел на Директора Стиннера, а руки его сжимали подлокотники с неистовой силой. В этот момент больше всего на свете Томасу хотелось собственноручно удушить Директора, потому что он понимал, к чему тот клонит.

– У вас не было шанса узнать Скотта получше просто потому, – продолжал Директор, – что у Скотта не было шанса, чтобы люди узнали его получше. Каждая высокая должность даёт не только лишь возможности, но и ограничения. Думали ли вы об ограничениях своего предшественника? Сегодня мне стало известно, что мистер Скотт Шерман мёртв. Весьма неприятный инцидент. Он вызвал на встречу одного журналиста, а когда остался с ним наедине, на глазах у того внезапно расшиб себе голову о стену, так и не успев поговорить. А жаль, мы так и не узнаем, что же Шерман желал раскрыть тому журналисту, и у нас не будет представления о том, почему Скотт совершил такой странный и убийственный в прямом смысле поступок. Хотя поговаривают, что в тюрьме ему жилось не сладко. Может Шерман просто сошёл с ума.

Томас Томпсон был напряжён всем телом, его пальцы так впились в мягкую кожу, которой обшиты подлокотники, что костяшки побелели. Директор встал, поправил на себе костюм и добавил:

– В любом случае правды почему так случилось, мы уже не узнаем. Давайте просто почтим его память молчанием, Мистер Томпсон.

Директор кивнул на прощание, развернулся и вышел, не закрыв за собой дверь.

1 июля 2023 года

Поздно вечером на просёлочной дороге стоял чёрный седан с выключенным мотором. Новая луна давала очень мало света, а поскольку фонарей в ближайшей округе не было, то рассмотреть машину с трассы, пролегающей неподалёку, было почти невозможно.

Майкл Стибер сидел за рулем и задумчиво смотрел вперёд. На переднем пассажирском кресле возле него Сенатор Корш что-то набирал в своём телефоне.

– Сенатор, время летит очень быстро, а результата практически нет. Мы стоим едва ли не на том же месте, откуда начинали.

– Не забывай, о наших целях, Майкл, – ответил сенатор, подняв голову, – каждый неверный шаг может поставить под угрозу многолетний труд и перечеркнуть все наши достижения.

– Я не тороплю вас, но может нам стоит поискать другие способы?

– Нет, – категорически махнул головой сенатор, – движемся в том же направлении, ничего менять не будем.

– Наши люди волнуются. Одна из дочерей Серафима вышла на меня, раньше они не приближались так близко.