Федор Вениславский - Шахматная доска роботов

– Возможно, вы правы.

– Но если эта идея была у него… Он мне когда-то сказал, что созидать в уме что-то новое – это сугубо человеческое качество. Значит, Триал не мог придумать концепцию роботов-полицейских сам. Она была заложена в него изначально и не им самим.

– Я вижу, Триал не ошибся, высоко оценив ваши мыслительные способности.

Меня вдруг осенило. Мысль прошибла меня, повергнув в лёгкий озноб. Я начинал понимать.

– Триал должен был делать лишь то, что в него заложено, – сказал я.

– Так устроены все роботы, мистер Томпсон.

– Как же он тогда смог нарушить закон и отказаться от защиты Тима Кенвуда? Диагностика не нашла в нём никакой ошибки.

– Значит, ошибки не было.

– Тогда Триал выполнял запрограммированные в него задачи. Он и не должен был защищать Кенвуда. Его задачей было обвинить того.

– Интересный вариант, – задумчиво проговорил Директор Стиннер.

– Но почему отказ от защиты был запрограммирован именно в то время, когда клиентом стал Кенвуд? Серийный убийца, самый кровавый за последние годы. Отказ защищать его не выглядел однозначно, что должно было привлечь внимание всего общества к этой проблеме и в дальнейшем оправдать Триала. Сдай он кого-то другого, не столь опасного преступника, и процесс против Триала привёл бы к закрытию программы. Значит, Триала заранее запрограммировали изобличить именно Кенвуда. Но Тим впервые признался, что он и есть серийный убийца лишь перед роботом. Перед этим он заметал все свои следы, и никто не мог его поймать, даже заподозрить.

– Вот видите, это пробел, который ставит под сомнение вашу теорию.

– Нет, – ответил я. От осознания мои глаза расширились, – то, что Кенвуд – убийца было известно заранее. У него был сообщник.

– Это версия полиции? – спросил Директор Стиннер.

– Сообщник Кенвуда был настоящим профессионалом, лучшим. Он помогал Кенвуду совершать убийства на протяжении четырёх лет, а потом заметал следы, уничтожал все доказательства, чтобы никто не вышел на Кенвуда преждевременно. На последнее дело Кенвуд отправился в одиночку. Впервые. Но он был слишком глуп, чтобы проворачивать всё самостоятельно. Тогда, в ночном клубе, ему не удалось не то, что убить жертву, даже напасть удалось с горем-пополам. Его сообщник подставил его. И тогда Кенвуда взяла полиция. По его делу шёл суд, и суд этот не касался всех его предыдущих преступлений, о которых попросту никто не знал. И тогда в дело вступил Триал. Ему было известно обо всех преступлениях Кенвуда. Известно от его сообщника, которого словно и не существовало. Это был ваш человек, который на протяжении четырёх лет убийствами закладывал фундамент для этого громкого дела. И когда Кенвуд оказался в комнате перед судом с Триалом, это было частью задумки. Триалу оставалось только заставить Тима признаться в преступлениях, чтобы сделать аудио-доказательство, а учитывая его познания в психологии – это сделать было нетрудно. Когда же возникла угроза, что Тим Кенвуд расскажет о своём сообщнике – вы убили его.

– Мистер Томпсон, вы сумели закрыть пробел, это похвально.

– Вы четыре года вели подготовку. Вам нужно было самое резонансное дело в новейшей истории, чтобы привлечь к нему внимание всего общества. А могла ли быть лучшей ситуация, чем та что сложилась? Которая наглядно показала бы робота, как живое существо, которое думает и заботится обо всех людях намного больше, чем это делают они же сами. Результат – абсолютное доверие к роботам. Теперь люди сами требуют, чтобы роботы-полицейские были внедрены, хотя раньше такая идея вызвала бы всеобщее негодование и страх.

– Склонить людей в нашу сторону нам помогли вы, мистер Томпсон, и мы вам очень признательны.

– Это была очень тонко и грамотно просчитанная комбинация. Всё это было лишь с одной целью – чтобы внедрить в общество роботов-полицейских. Да ещё, чтобы люди сами просили Justice-Tech сделать это.

– Мистер Томпсон, раз речь зашла о комбинациях, давайте поговорим о вашей личной.

– О чём вы?

– О том, результатом чего вы лежите в больнице со сквозным пулевым ранением. Вы тоже разыграли свою схему, которая, как и наша, увенчалась стопроцентным успехом.

Я промолчал, собираясь с мыслями, как отбить его обвинения.

– Не думайте лгать, мистер Томпсон. Я же с вами честен. Тем более мне всё известно о вашем плане в мельчайших деталях. У нас везде есть свои люди. Во всех сферах.

– Мне непонятно одно, Директор Стиннер. Вы ставили на кон слишком многое. Могли ли вы быть абсолютно уверены в результате? Ведь в случае моего провала – программу роботов свернули бы.