Владислав Крапивин - Голубятня на желтой поляне. Роман-трилогия

- О-о… - простонала бабушка и села.

- Кому дал? - деловито поинтересовалась тётя Вика.

- Одному… журналисту. Знакомому… Он попросил…

- Что ты сочиняешь! - воскликнула тетя Вика. - Какому журналисту? Кто он такой? У журналиста нет своей машинки? Ему понадобилась эта, старинная, без электронного блока?

- Реликвия… - вставила бабушка.

- Так получилось, - пробормотал я. - Очень было надо.

Тётя Вика с горечью покачала головой.

- И ты не мог попросить разрешения? Почему?

- Вы бы не дали…

- Именно! - сказала бабушка. - И ты пошёл на обман. На чудовищное вероломство. Тайком взял не принадлежащую тебе вещь и с трусливой хитростью оставил футляр! Чтобы скрыть следы! О, если бы ты мог осознать всю глубину…

- Всю глубину он осознает потом, - пообещала тётя Вика. - Сначала машинка. Где она? Надеюсь, она цела?

Я поднял глаза.

- Цела! Конечно! Я сейчас…

Я бросился в дедушкину комнату, схватил футляр, крикнул уже из прихожей:

- Сейчас принесу!

Может, если сразу принести, не будут сильно воспитывать?

Я мчался к станции, а футляр колотил меня по ноге и царапал бронзовым уголком. Я не обращал внимания. Но перед вагоном я отдышался. Заправил майку. Принял спокойный и независимый вид. В «Курятнике» всё было по-прежнему. Ерёма чертил, Янка и Юрка о чём-то разговаривали. Они посмотрели на меня виновато.

Глеб настраивал карманный телевизор. Я небрежно сказал Глебу:

- Дома ворчат: почему долго машинку не несу. Придётся забрать…

- Конечно, бери! Мне Ерёма на свалке нашёл какую-то, скоро наладит.

- Завтра налажу, - отозвался Ерёма.

Глеб озабоченно спросил:

- Гель… А тебе не попало? Может, мне пойти с тобой, объяснить?

- Да вот ещё… Привыкать мне, что ли?

С тяжёлой машинкой я спустился с подножки. Глеб, Юрка и Янка стояли в раздвинутых дверях «Курятника». Между Глебом и Юркой просунул голову Ерёма. Глебу и Ерёме я сказал:

- Пока.

И пошёл.

Почти сразу сзади затопали. Это догнали меня Юрка и Янка.

- Гелька, ну ты чего? - сказал Янка. - Не обижайся.

- Ты здесь ни при чём, - ответил я.

- Гелька всегда так, - хмыкнул Юрка, но я уловил в его словах виноватость. - Сам наплетёт что-нибудь, а потом дуется на всех.

- Наплетёт?! Что я наплёл?

- А про склад? Мы о деле говорили, а ты шуточки начал дурацкие…

- Шуточки? Там на самом деле якорь! Настоящий!

- Ну… тогда объясни толком.

- Ага, теперь «объясни»…

С минуту мы шли молча. Они - виноватые, я насупленный. Наконец Юрка сказал:

- Давай я коробку за ту ручку понесу. Вдвоём легче. Я дал. Помолчал ещё немного, а потом рассказал про якорь.

Зимой, перед каникулами, меня выставили с урока танцев, и я болтался в коридоре. Там наткнулась на меня наша директорша Клара Егоровна. Ругать не стала, а сказала :

- Гелюшка, выручи. Столько дел, народу не хватает, съезди с нашим Сан-Дымычем на склад за игрушками для ёлки. Он один не управится.

Я обрадовался. Завхоз Александр Вадимович нас, мальчишек, любил. Он был старенький, мы его звали Сан-Дымыч и всегда ему помогали. Сан-Дымыч вызвал с автостанции фургончик, и мы покатили.

Склад ёлочных игрушек находился в старой церкви.

Внутри горели тусклые лампы и было холодно, изо рта шёл пар. Пока Сан-Дымыч с начальником склада выбирали коробки, я оглядывался. За штабелем ящиков я увидел наклонный столб с кольцом и тяжёлой цепью. Полез туда. И оказалось, что столб и кольцо - верхняя часть могучего трёхметрового якоря!

Якорь стоял в кирпичной нише. Даже не стоял, а был прислонён к боковой стенке. Под ним темнела чугунная плита с выпуклыми буквами. Я сел на корточки и с трудом прочитал:

Я потрогал буквы: они были очень холодные, над ними таял пар от моего дыхания. Потом я погладил холодный якорь. Может быть, его взяли с корабля, на котором в давние времена ходил в плавания Флота Капитан Ратманов. Мне стало жаль капитана Ратманова, хотя жизнь он прожил долгую и, конечно, интересную…

Дома я рассказал про старинную могилу бабушке и тёте Вике. И они впервые поссорились при мне. Бабушка сказала, что это безобразие - превращать в склады памятники старины. Тётя Вика работала как раз в Городской комиссии по наблюдению за культурными ценностями. Она стала быстро объяснять, что склад - это временно. Все исторические здания взяты на контроль, надёжно законсервированы и со временем будут реставрированы. Просто пока не хватает времени и средств. Бабушка заявила, что поменьше надо тратить денег на всяческие колоссальные авантюры вроде сверхглубокой скважины или проекта СКДР. Планету ковыряем насквозь, к звёздам летаем, а в обычной жизни порядка нет, не было и не будет… Тётушка сказала, что планету она не ковыряет и никуда не летает. Даже в отпуск. Потому что те, кто занимаются всеми этими сверхглубокими бурениями, имеют привычку вызывать к себе жён, а детей оставлять родственникам: воспитывайте…