Жан д'Эм - Красные боги

Из отряда, изнемогавшего от усталости, снова выбыло три человека, ноги которых распухли, покрывшись ранами от колючек. Настроение упало еще больше, и даже в трубных криках слонов Пьеру чудился иногда протест, обращенный к нему, ведущему их по дороге, на которой столько препятствий.

– Что там?

– Показали спины! Удрали!

Крики двух проводников сопровождались потоками ругани и проклятий.

Разбуженный криками, Пьер вскочил со своей постели. Ночь только что начала уступать первым, еле заметным признакам зари. Голоса проводников приближались, и вскоре, отдернув полог, они, воя, потрясая копьями и размахивая руками, ворвались в палатку. Инстинктивно Пьер схватил револьвер, ночью всегда лежащий около него.

Отец Равен тоже проснулся и одним прыжком вскочил с походной кровати.

– Что случилось?

– Удрали, все удрали, пока мы спали, все.

– Куда удрали? Кто? О чем вы болтаете? Вы пьяные, что ли? – недоумевал Люрсак.

Нгур выругался.

– Все удрали, сыны собак. Все солдаты, господин. Я предупреждал тебя. Надо было рассказать им раньше. Тогда бы, по крайней мере, мы знали, с кем имеем дело.

Пьер уже больше не слушал. Сначала он побледнел, а затем почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо.

Оттолкнув проводников, он выскочил наружу. Отец Равен следовал за ним. На лужайке, где с вечера расположился лагерь, было пусто. Кое-где еще дымились брошенные костры, валялись дорожные солдатские мешки и даже несколько пакетов с патронами к винтовкам.

– Скоты! Мерзавцы! – негодовал Пьер. – Что за черт! Ведь вчера вечером не было заметно никаких признаков. Когда вы обнаружили, что они исчезли?

– Только несколько минут тому назад, – ответил Нгур. – Мы спали вместе с ними, Пат даже рядом с их старшим. Сначала, когда мы проснулись и не увидели их, то не поняли, в чем дело. Но потом сообразили, когда нашли вот это.

И концом копья он поднял пару связок каких-то кореньев.

Отец Равен нагнулся, чтобы рассмотреть их.

– Да, – сказал он, отбрасывая пучки в сторону, – кок-геун-коанг, испарения которого действуют усыпляюще, вроде хлороформа. Положив это под нос нашим проводникам, они могли быть уверены, что те заснут крепким сном. В таком случае, они уж далеко и нам их не догнать.

– Боже мой, а что же со слонами? – вспомнил Пьер и бросился к озеру, возле которого вчера вечером расположились корнаки со своими животными.

Но там все обстояло благополучно. Слоны блаженно барахтались в илистой воде, а корнаки, сидя на берегу, мирно беседовали. Увидев Пьера, они почтительно приподнялись и поклонились.

Пьер успокоился, облегченно вздохнув. Ничего не говоря про дезертирство солдат, он с внешне спокойным видом закурил папиросу и отдал приказ собираться в путь. Решение его было неизменно: путешествие продолжается.

Когда Пьер вернулся обратно, отец Равен все еще расспрашивал проводников, стараясь установить подробную картину бегства солдат. Он встретил возвращающегося Пьера вопросительным взглядом, на который тот ничего не ответил, скомандовав Нгуру и Пату:

– Помогите корнакам. Как только они будут готовы, двинемся в путь.

Казалось, корнаки ничуть не были удивлены; покорно ответив:

– Слушаем, господин, – и они удалились.

Пьер считал себя обязанным дать миссионеру объяснения, но вместе с тем не хотел вступать в длинные рассуждения, боясь, что отец Равен воспротивится продолжению путешествия. Поэтому с возможной сухостью тона, подчеркивая непоколебимость решения, он сказал:

– Отступать поздно. Догонять солдат бесполезно. Мы их вряд ли найдем. А если и найдем, то все равно негодяи будут только искать нового случая для побега. Я распорядился двинуться в путь дальше.

Он остановился, ожидая возражений от отца Равена, но тот ничего не сказал и только грустно улыбнулся.

– В нашем распоряжении слоны с корнаками, – продолжал Пьер. – Проводники тоже с нами. Значит, самого главного мы не лишены. И я решил идти. Не буду сейчас строить планы наперед. На месте и по обстоятельствам увижу, что надо делать.

Он умышленно говорил «я», а не «мы», подчеркивая этим, что в случае отказа миссионера пустится в дальнейшее путешествие один.

– Я все равно отправлюсь туда. В случае чего – пойду один. Но пойду, пойду.

Встретившись с взглядом миссионера, полным упрека, Пьер смутился и со стыдом опустил голову. Священник будто ничего и не заметил, ограничившись короткой фразой:

– Я иду с вами, если вы считаете возможным идти дальше.