Жан д'Эм - Красные боги

– Но если?..

– Сегодня вечером наши женщины идут туда.

– Я знаю. Так что же?

Старуха опять выдержала длинную паузу, мучительную для Ванды.

– Я думаю, что ты можешь узнать все интересующее тебя, если присоединишься к женщинам, которые пойдут в Страну Мертвых. И ты пойдешь за ними туда, куда я их поведу.

Если бы Ванда следила за старухой немного внимательнее, она бы заметила, каким жадным блеском сверкал старушечий глаз.

– Хорошо, – сказала девушка, бледнея. – Хорошо. Допустим, я пойду за вами. Что же тогда?

– Если ты захочешь пойти за нами, я уверена, что этому никто не воспротивится.

– Это и я знаю, что никто не воспротивится. Еще бы воспротивится, если я сама предлагаю себя в жертву.

– Напрасно ты так говоришь. Тебе не причинят никакого зла. Никто не осмелится тебя тронуть. Ты говоришь жертва? Но вспомни, ты пришла со своим мужчиной сюда, в деревню. Мои воины были здесь. Их было двенадцать человек, а вас только двое. Если бы я захотела, чтобы ты стала жертвой, кто помешал бы мне захватить тебя? В моей хижине вы были, как звери в клетке.

Ванда раздумывала: «Во всяком случае, ничем серьезным я не рискую. Нужно только предупредить Пьера, чтобы не потерялись мои следы. Но самое главное – какими угодно средствами добраться до Мишеля, увидеть его, помочь, освободить. Будь, что будет!»

– Ладно, – сказала она вслух. – Я согласна. Что я должна делать?

Старуха-жрица приняла заявление Ванды совершенно спокойно, как будто она и раньше не сомневалась в ее согласии. Собрав на кровати и на полу рассыпанные монеты и положив их себе за пояс, она предложила Ванде.

– Переоденься в одежды наших женщин. Тебе не нравится это? Но иначе нельзя. Решайся.

– Что ж поделаешь? Давай.

Иенг, нагнувшись, вынула из-под кровати платье, широкие панталоны и головную повязку.

– Оденься вот в это. Сейчас же. Через десять минут я приду за тобой.

Она направилась к выходу.

– Подожди, – остановила ее Ванда. – Могу ли я послать записку своим друзьям?

– Да. Так даже будет лучше, – и колдунья вышла из хижины, закрыв за собой дверь.

Когда Ванда несколькими минутами позже вышла, переодевшись, к ожидавшей ее старухе, сумерки уже сгущались. Иенг держала в руках зажженный факел.

– Вот письмо, которое ты отошлешь отцу Равену.

– Он получит его сегодня же вечером.

И не говоря ни слова больше, Иенг тронулась в путь, приглашая Ванду следовать за ней. Они шли довольно долго, все время поднимаясь в гору. Уже вскоре по выходу из деревни до слуха Ванды донесся глухой шум, напоминающий отдаленный гул массы людей. Чем дальше, тем явственнее становился шум, и постепенно можно было уже различить отдельные голоса поющих женщин.

Иенг, сопровождаемая Вандой, из гущи деревьев вышла на площадку. Здесь, под наблюдением своих «колдуний», полукругом расположились женщины. Вся поляна была освещена колеблющимся пламенем факелов, воткнутых в землю.

По призыву Иенг женщины смолкли. Короткое приказание – и кортеж двинулся в лес, сливаясь с тенью деревьев. Ванда осталась одна на опустевшей и потемневшей поляне. Прямо перед ней Пу-Кас загромождал небо своей грозной величественной массой. Она оглянулась назад. Внизу видна была долина. Вон там светились огоньки поста. Ванда подумала о Пьере, представила его тревогу по поводу ее исчезновения и на мгновение усомнилась в своем решении.

Сердце ее сжалось и наполнилось нежностью. Он был там, он ждал ее. Огни, которые виднелись – это свет фонарей, каждый раз зажигаемых по приказанию Пьера с наступлением темноты, если Ванда запаздывала где-нибудь на прогулке. Ванда представила себе их столовую, небольшой круглый стол, лампу с розовым абажуром, любимое лицо молодого человека, нервное подергивание губ под светлыми усами, его ясный открытый смех – представила так отчетливо, что, казалось, видела отсюда все это через открытое освещенное окно.

Но тотчас же в ее воображении встал другой образ – образ Мишеля, брата, которого она может увидеть и спасти. Быстрой чередой пробежали в ее памяти воспоминания детства и юности. С ним была связана вся ее прошлая жизнь. К нему тянулось ее сердце.

Она еще раз обернулась на долину, еще раз посмотрела на огни поста, а потом, сжав зубы, побежала вперед, чтобы догнать отряд женщин, с песней поднимающихся в горы к таинственной святыне Страны Мертвых.

Возвратившись домой уже с час тому назад, Пьер сидел на веранде и вглядывался в темноту. Во дворе группа солдат и корнаков [8] Корнак – погонщик слона. бегали, суетились и лихорадочно быстро работали, готовясь к экспедиции в горы.