Эвре Рихтер-Фрих: Бессмертные карлики [litres]

Через несколько часов он будет среди этих белых. Быть может, ему еще удастся спасти свою жизнь. Но при одной мысли об этой возможности он покачал головой. Он сам был врачом, известным доктором Сорбонны, перешедший в молодые годы из Парижа в университет города Лимы [4] Столица южноамериканской республики Перу. (Примет. ред.) . Сначала он смотрел на пребывание там как на переходную стадию. Но Перу стало его судьбою. Эта таинственная страна завораживала своею чудесной увлекательной историей. И завораживала не только его. Многие ученые, изъездившие всю страну, познакомившиеся с индейским племенем, господствовавшим в Перу до завоевания страны испанцами, мечтали на берегах озера Титикаки разделить участь Раймонда Сен-Клэра. Их наука стала грезою, а греза – наукою.

Он пощупал себе пульс. Удары были слабые и медленные, как лопавшиеся пузырьки.

Старый профессор, который на заре своей жизни сидел у ног Пастера и шел бок о бок с Ру, Шарко и Дойенном, не страшился смерти, стоявшей у его изголовья уже многие месяцы. Но его мучила одна забота. В окрестностях Лимы в бунгало сидела юная темноглазая девушка и не отрываясь смотрела на синие горы. Он покинул ее, чтобы преследовать новое, изумительное открытие. Он нашел все то, что искал. Но плод, отведанный им с древа познания, оказался для него роковым. Подобно Моисею, он заглянул в обетованную страну. Теперь он должен умереть с этим последним видением в сверкающем взоре…

Раймонд Сен-Клэр был добросовестным человеком. Он основательно позаботился о своей внучке и оставил ей, как наследство, превосходное воспитание, которое, вместе с врожденным стремлением к самостоятельности, должно было охранить ее от первых опасных рифов молодости.

С глубоким вздохом профессор встал на ноги, но вдруг остановился, словно пригвожденный к земле. Прямо на него двигалась небольшая змея с красно-коричневыми разводами на коже и удлиненной головой. Сен-Клэр хорошо знал это маленькое пресмыкающееся. То был урутус, владелец солнечного камня, на котором сидел профессор, ядовитейшая и опаснейшая из всех змей девственных лесов Южной Америки… Невольно дряхлая рука старика стала искать у пояса револьвер, но вдруг остановилась…

Случилось нечто необыкновенное. Маленькая кровожадная змея уже подняла свое тело, намереваясь укусить старика, но как будто внезапно одумалась. Она раскачивала головою из стороны в сторону в какой-то нерешительности – потом отказалась от нападения и медленно уползла в чащу.

Старик с грустью улыбнулся. Странное отступление змеи было для него почти разочарованием. Он знал, что оно означает: эта змея никогда не трогает умирающего человека.

Но он еще жил. У него было нечто, что он должен был оставить в наследие людям. Одно из удивительных открытий, достойных только тех, которые доводят свои исследования до грани между жизнью и смертью.

То было лишь несколько скромных чисел; но они должны были поднять неслыханное кудахтанье в курятнике науки. Его имя хорошо известно в ученом мире. Ни один знаток не усомнится в его показаниях – тем более, что за успех он уплатил своей жизнью. Теперь необходимо было найти кого-нибудь, кто мог бы передать его завещание человечеству. В нескольких километрах к востоку сверкал огонь на стоянке белого человека. Теперь он должен был собрать весь остаток воли, чтобы израсходовать ее до конца.

Спокойные и зоркие глаза исследователя приняли выражение твердой решимости. Он сложил с себя все лишние предметы и оставил только лесной нож и револьвер. И колеблющимися шагами он продолжал свой путь к востоку. Он шел, словно слепой. Механически спускался по крутым откосам скал. Порой падал, но быстро поднимался снова. Он шел все дальше и дальше по направлению к равнине, к медленно исчезавшему столбу дыма, шел, не обращая внимания на колючки, царапавшие его, и на диких кошек, разбегавшихся перед ним, так как он был отмеченный смертью человек.

Наконец он достиг степи. Язык прилипал к гортани, и лихорадка трясла его тело. С закрытыми глазами и с опущенной головой он пролагал себе дорогу через густую траву, словно бык, ощущающий сталь копья матадора на своем затылке…

Внезапно колени его подкосились, и он упал ничком. Так лежал он в течение нескольких минут, и хриплый звук вырывался из его измученной груди; затем старик повернулся на бок и попытался подняться. Он хотел крикнуть, но издал лишь слабый стон. Итак, ему не суждено было достигнуть своей цели!