Джек Уильямсон - Золотая кровь [litres]

Еще две ночи прошли среди барханов, а на шестой день с начала пути караван подошел к каменистой пустоши. Впереди начинались предгорья Джабаль-Херба, сплошной стеной стояли мрачные изрезанные скалы горного хребта.

– Джабаль-Херб, – вздохнул Гарт. – В прошлый раз меня как раз здесь и остановили. Так просто перебраться на ту сторону нам не удастся.

Воздух был чист и прозрачен, и казалось – до гор уже рукой подать.

Черные гранитные стены, прорезанные извилистыми ущельями и переходящие в верхней части в мрачные скальные башни, зловеще увенчанные кроваво-красным известняком и белым песчаником, голые, иссеченные ветром стены без единого зеленого пятнышка, мертвые, как выбеленные временем кости… Смертоносный барьер вокруг проклятой земли.

Пустыня обманчива. Утро сменилось вечером, а караван все еще пробирался извилистой тропой, протянувшейся по каменистым пустошам предгорий. Даже карликовые акации и тамариски, обычные растения этих мест, и то здесь не росли.

Фархад заметно нервничал. Оставив свое привычное место во главе каравана, он подъехал к Прайсу и Якобу Гарту. Видя неуверенность своего главаря, бедуины остановились. Все они с откровенным страхом поглядывали на неприступные скалы Джабаль-Херба.

– Сахибы, – начал шейх, – Аллах не позволяет нам ехать дальше. Впереди горы проклятой земли. Там, за ними, волею Аллаха сила находится в руках злых джиннов. Стоит нам туда только сунуться, и ифриты тут же насадят наши головы на колья.

– Ерунда, – отмахнулся Прайс. – Разве мы не показали вам мощь оружия белых?

Но Фархад лишь покачал головой, что-то бормоча себе в бороденку. Потом он потребовал заплатить ему и его людям за восемь дней пути.

– Золото, – хитро блестя глазами, заверил бедуин, – придаст воинам смелости.

– Оно только подстрекнет их дезертировать, – мрачно ответил Прайс. – Пока мы не вернемся к морю, вы не получите ни единой монеты.

– В горах есть вода, – прогрохотал Гарт. – Ты же знаешь, вода нам ох как нужна!

– Истинно, истинно, – закивал Фархад. – Бурдюки пусты, и верблюды хотят пить. Но все равно…

– Хватит болтать, – оборвал его Прайс. – Поехали.

Старый бедуин, недовольно хмурясь, был вынужден повести караван дальше. К закату они прошли, наверно, полпути до открывшегося высоко в горах перевала.

Именно на закате они увидели первые странности, возвещавшие грядущие столкновения с непостижимой силой Золотой Земли.

Пришпорив пятками усталого верблюда, Прайс снова проехал в голову каравана. Он решил двигаться рядом с Фархадом. Может, это придаст старому шейху немного смелости.

Вьючные верблюды, как обычно, шли цепочкой, растянувшись по тропе на добрую милю. Замыкал процессию, как и раньше, скрежещущий гусеницами по камням танк.

Впереди в сплошной скальной стене открывался проход. Справа и слева от него высоко в небо вздымались громадные выветренные башни черного гранита, мрачно стерегущие подъем на перевал.

– Спаси, Аллах! – внезапно с ужасом воскликнул шейх и указал дрожащей рукой в небо над горным хребтом.

Подняв глаза, Прайс увидел странную картину. Там, за зияющим провалом перевала, озаренного багряными отблесками кроваво-красного заката, узкие, словно нарисованные лучи света широким веером разлетелись по небу. Тонкие бледные лучи, розовые и желтые. Выглядели они так, как будто исходили все из одной точки, спрятанной где-то за черным перевалом.

Прайс удивленно заморгал. Это световое шоу почему-то казалось ему делом рук человеческих. Покосившись на дрожащего, бледного как смерть Фархада, американец понял, что признаваться в этом нельзя никак.

– Ну и что? – спокойно спросил он.

– Там, за горами, нас ждет злой джинн проклятой земли!

– Чушь собачья! Просто солнечные лучи пробиваются сквозь облака. Вполне заурядное явление природы, ничего сверхъестественного…

Прайс оглядел небо в надежде увидеть облако и тем самым подтвердить свое предположение. Увы. Густо-голубой свод был, как всегда, чист.

– А может, это мираж, – поколебавшись, продолжал Прайс. – По утрам и вечерам мы часто видим миражи. Порой они бывают на удивление причудливы. Однажды в пустыне Синд в сотне миль от моря я увидел пароход – с трубами и дымом, все честь по чести. Я разглядел даже спасательные шлюпки вдоль борта. Обычное преломление и отражение света в атмосфере…

Но шейх его не слушал. Он мог только тихо стонать от страха.