Песах Амнуэль - Смещение

— Уравнение Шрёдингера линейно.

— Да, так считалось. Линейное уравнение Шрёдингера прекрасно описывает все наши эксперименты. Со стопроцентной точностью. Квантовая механика — самая точная из наук. Физики до сих пор руководствуются знаменитым указанием Дэвида Мермина: «Заткнись и считай!» (Shut up and calculate) Рассчитывай квантовый процесс и не влезай вглубь. Но ведь есть работы Накамуры, есть эксперименты Квята и Вайнберга, есть статья Межинова, есть, наконец, книги Лебедева. В мое время ничего такого и близко не было! В те годы даже простую идею о суперпозиции состояний Вселенной никто не воспринял всерьез! Никто даже думать не хотел о том, что Вселенная — квантовый объект и существует сразу во всех своих состояниях! Дух Бора витал над водами физики! Потому я не мог пойти дальше. Если тебя не понимают, когда ты говоришь «А», то бессмысленно говорить «Б». Поэтому я положил расчет в конверт на полвека. Сейчас другое время, Ализа! Лебедев писал о склейках [5] Склейка — процесс взаимодействия (взаимопроникновения) различных миров эвереттовского многомирия. ветвей еще тридцать лет назад. Накамура опубликовал работу об интерференции ветвей в две тысячи двадцатом. Межинов ввел идею запутанных состояний идентичных частиц в разных ветвях год назад. Давайте, наконец, примем это всерьез!

— Я не читала Межинова, — призналась Ализа.

— Зря! — воскликнул Алан. — Впрочем, я тоже его не читал внимательно, пробежал взглядом и отложил. Но тогда я еще…

Он запнулся.

— Продолжайте, Алан. Я поняла вашу мысль. Но пока не понимаю вас. Вы стали другим. Я вас не узнаю, Алан. Что произошло с вами?

Алан спросил взглядом разрешения у Того, Кто Пришел С Ним, получил отказ и на вопрос отвечать не стал.

Но разве он знал, что ответить?

— Ветви миров взаимодействуют, Ализа. И в этом главное отличие правильной квантовой физики от той, что возникла сто лет назад, когда Шрёдингер написал свое уравнение.

— Но…

— Уравнение Шрёдингера линейно, да. И это означает, что, когда волновая функция описывает миллионы возможных результатов эксперимента, все эти результаты равноправны физически, каждый осуществляется в своей вселенной, своей ветви многомирия. Все ветви независимы, и доказать их существование мы не можем, как не можем доказать или опровергнуть существование Бога. Однако ветви взаимодействуют. Ветви запутаны, как я полагаю. Но! Не хаотически, как предполагают аксиомы Лебедева и модифицированные уравнения Шрёдингера — Межинова. Электрон в нашей реальности запутан с каждым таким электроном во всех прочих реальностях. Камень в нашей реальности запутан с таким же камнем в других реальностях. Тогда, в шестьдесят первом, возвращаясь с Нэнси и Лиз из Копенгагена, я думал не о том, как ужасно сложилась моя судьба в науке. Я думал, что из моей теории единой волновой функции Вселенной прямо следует новая квантовая статистическая физика. Статистическая физика многомирия.

Смотрите, Ализа, я рисую на доске десяток параллельных прямых отрезков. Это ветви альтерверса [6] Альтерверс — совокупность множества взаимосвязанных классических реальностей, порожденных квантовыми ветвлениями действительности. , возникающие в результате квантового эксперимента. Ветви параллельны, как и утверждает обычное уравнение Шрёдингера. На каждом отрезке я обозначаю по точке: А, В, С и так далее. Это результаты моего эксперимента в каждой независимой ветви, верно? Они различны — такова суть многомировой теории. На этом я тогда остановился. На этом потом останавливались почти все физики, занимавшиеся многомировой физикой. Они рассматривали каждую ветвь, каждую реальность отдельно, независимо от остальных.

Но смотрите, Ализа! Рассмотрим не отрезки прямых, а совокупность точек — А, В, С… Рассмотрим их как ансамбль частиц. Ансамбль квантовых объектов. Ансамбль событий. Неважно, что представляет собой каждый элемент этого ансамбля. Возьмем для примера… вас, Ализа. Хорошо, не вас. Меня. Я существую в каждой из миллионов ветвей. В каждой из миллиардов ветвей. В каждой из бесконечного числа ветвей. В каждой ветви я другой. Отличаюсь от меня-здешнего, стоящего в этой комнате и рисующего на доске фломастером прямые отрезки с точками. Мы отличаемся друг от друга больше или меньше, во многих случаях отличаемся очень сильно, во многих — почти неразличимы. Но отличаемся. Как молекулы в закрытом сосуде. Молекулы можно считать одинаковыми, но они разные — у них разные скорости, разные энергии, их огромное количество. Описать состояние каждой молекулы невозможно хотя бы потому, что состояние каждой не вполне определено из-за квантовой неопределенности. Но мы описываем состояние всей системы, всего этого ансамбля молекул. Мы можем говорить о нем как о целом — о температуре, энергии, энтропии. Статистическая физика позволяет сделать переход «от личного к общественному, общему».