Еремей Парнов - Последнее путешествие полковника Фосетта. Повести и рассказы

- Это невоз…

- Заткнись!

Если бы я верил в бога, мое положение было бы крайне затруднительным. Я не мог бы молиться. Ведь и бог немыслим вне времени и пространства. Мои молитвы просто не дошли бы до него… Впрочем, все это чепуха. Любые молитвы никогда не доходили до бога. Мое же положение не становится менее скверным из-за того, что я атеист. Хотел бы я посмотреть на бога в этих суперрелятивистских условиях.

- Могу ли я покончить жизнь самоубийством?

- Командиры космических…

- Не читай мне инструкций. Сам знаю. Меня интересует лишь принципиальная возможность такого действия.

- В принципе это возможно.

- Как?

- Моя программа не предусматривает…

- Опять! Я же не прошу у тебя совета. Где это видно, чтобы кандидат в самоубийцы с кем-нибудь когда-нибудь предварительно советовался? Все сводится к чисто логическому анализу. Возможно ли самоубийство вне времени?

- Очевидно, нет. Как и всякое изменение вообще.

- Но я мыслю, обмениваюсь с тобой информацией! Это ли не изменение?

- Изменение. Оно лишний раз доказывает, что мы находимся во времени.

- Лишний раз… Какой бюрократ тебя программировал? Можешь ли ты привести мне доказательства, что наш диалог развивается последовательно? С чем ты сравнишь развитие этого процесса? Часы ведь стоят.

- У меня нет других доказательств, кроме того, что время, как категория…

- Не надо слов! Я-то думал, что догматизм - это специфическая болезнь людей. Оказывается, и роботы не обладают к нему иммунитетом. Жаль!

Что же делать? Что же делать? Как разрушить это безысходное колдовство? Разбить этот проклятый круг?

- Где мы находимся?

- Такой вопрос уже был. Не знаю. Нигде.

- Можем ли мы вернуться назад?

- Нет.

- Почему?

- Мы не знаем, где находимся сейчас.

- Только-то? А если лететь наобум?

- Невозможно. Приборы мертвы. У нас нет критериев движения или покоя.

- Так, может, мы и сейчас движемся?

- Не исключено.

- И попадем домой?

- Маловероятно.

- Ну пусть не домой, а куда-нибудь в другое место, где пространство время обретут привычные формы?

- Не исключено.

- Ты мыслишь строго логически?

- Вероятностно.

- Ах, вот как! Тогда, по-твоему, исчезновение пространства - времени невероятно…

- Невероятно.

- Зачем же я с тобой разговариваю?

- Не знаю.

- Я все еще нормален?

- Да.

- А ты?

- Не понимаю.

- Нормальна ли ты?

- Все системы в исправности. Только предохранитель на входе почти испарился. Сейчас я его заменю.

- Не надо.

- Почему?

- Без меня твое существование бессмысленно. А я тебя покину.

- Как?

- Я хочу выйти наружу.

- По инструкции…

- Я выйду не по инструкции.

- По крайней мере нужно надеть скафандр высшей защиты.

- От чего защищаться? От ничего?

- Если там ничто, то ты не сможешь меня покинуть. Перемещение вне пространства невозможно.

- Но что же делать? Я не могу так! Не могу!

- Почему? Ведь возможность мыслить остается?

- Ты не поймешь меня… Я человек. И я не могу так. Я должен знать, что там!

- Это неразумно. Нельзя увидеть больше, чем видят приборы.

- Ты хочешь сказать, что за бортом я не узнаю ничего нового по сравнению с тем, что знаю сейчас?

- Да. Там ничего нет. Приборы не ошибаются. Это невозможно, невероятно, но там ничего нет. Мои предохранители плавятся.

- И черт с ними… Я все-таки хочу выглянуть. Пусть это бесполезно, глупо, но надо что-то делать. Другого выхода не дано.

- Это тоже не выход.

- Но это хоть попытка к действию. Я должен прорваться.

- А чем тебе плохо сейчас?

- Сейчас? Все человеческое во мне протестует против этого «сейчас».

- Ты называешь человеческим какие-то темные неуправляемые инстинкты. Не зная, как охарактеризовать присущие тебе нелогичность и стихийное беспокойство, ты объединяешь их понятием «человеческое». Это странно.

- Просто недоступно твоему дискретному мозгу.

- Объясни, может быть, я пойму.

- Понять нельзя, надо прочувствовать… Тебя не тянет выглянуть наружу?

- Нет.

- И не любопытно знать, как оно выглядит?

- Что «оно»?

- Ничто.

- Ничто никак не выглядит.

- Ну, а я в этом не уверен. Я во всем сомневаюсь. Хочу видеть собственными глазами… Или по крайней мере убедиться, что не вижу ничего.

- Но…

- Тошно мне здесь! Я должен познавать! Хотя бы ценой собственной жизни, если другого выхода нет. Понимаешь? Кому нужно бессмертие, если оно не несет ответа ни на одну загадку? Цель нашего существования - познать мир.

- Ты уходишь?