Владимир Михановский: Перекресток дальних дорог. Повести и рассказы

Долгое время из уст в уста передавалась мифическая песня, которую якобы сочинили беглецы. Венс припомнил печальный напев и горькие слова:

Странные слова… странная песня… Только теперь для Венса начал проясняться ее темный смысл.

- …Это был какой-то психоз, - продолжал Харви свой рассказ. - Люди отдавали все за такие коробки с двойным дном, за несколько десятков галлонов жидкого гелия… Открывался такой заманчивый путь! Дорога во внешний мир заказана, ее стерегут хищные скалы. А тут так просто!.. Погружаешься в жидкий гелий и замерзаешь, чтобы воскреснуть, я хочу сказать - проснуться, - поправился Харви, - через двести лет. Но как я ошибся! Как ошиблись все эти несчастные, - тихо проговорил Харви и закрыл лицо руками.

- Сжиженный гелий… Но это же смертельно, - сказал Венс.

- Минус двести шестьдесят девять градусов.

- Почти космический холод! Ткани должны погибнуть, - недоуменно заметил Венс.

- Наоборот, только при такой температуре они могут сохраниться, - возразил Харви. - Все зависит от способа погружения. Я знаю секрет. Раздобыть его было не так-то просто.

- Человек ложился в ванну и замерзал. Что же дальше? - спосил Венс.

- Потом друзья беглеца прятали контейнер в укромном местечке, заранее облюбованном.

- Но они могли запрятать его так, что оттаявший потом, через двести лет, мог бы и не выбраться?

- Ну… - Харви пустил колечко синего дыма. - Контейнер если закапывали, так совсем неглубоко, по сути, только маскировали тонким слоем почвы. Если замуровывали в стену, то ограничивались дюймом штукатурки. Если прятали - в полу, то покрывали только пленкой линолеума… Конечно, из-за всего этого ищейкам легче было разыскать беглецов. Но что нам было делать?

- За два века многое могло измениться. На пустыре мог вырасти многоэтажный дом, башня космосвязи, да мало ли что? - сказал Венс. - Наконец, пыль, обычная пыль, оседая, могла за это время образовать новый слой почвы в много метров толщиной. Каково же беглецу очнуться и вдруг оказаться заживо похороненным… Неужели вы не подумали об этом?

- Думали, - махнул рукой Харви, - думали мы и об этом. Но выхода у нас не было, и люди шли на риск. Впрочем, насколько я успел заметить вчера, когда выбрался из тайника, строений в этом городе не очень-то прибавилось…

- Потому что население почти не росло, - пояснил Венс.

- Возможно, - кивнул Харви. - Что же касается тех, которые, очнувшись, так и не смогли выбраться на волю… Что ж! Может быть, им лучше, чем вам…

Венс внутренне содрогнулся от каменного равнодушия, которым повеяло от этих слов. Лицо Харви было неживым, глаза упорно глядели в одну точку.

- Как действовал механизм «воскрешения»? - спросил Венс.

- Очень просто. В каждом контейнере устанавливалось реле времени. Через положенный срок, скажем, через два века оно срабатывало. Открывался маленький клапан, и гелий начинал капля по капле испаряться. При этом температура медленно, в течение трех лет, повышалась до тех пор, пока достигала двенадцати градусов выше нуля.

- Три года…

- Если нагрев происходит быстрей, кровеносные и лимфатические сосуды могут полопаться, и человек погибнет, - терпеливо пояснил Харви.

Венс побарабанил пальцами по столу.

- Итак, бегство в будущее, - сказал он. - Причем таким простым и относительно удобным способом. Непонятно только, почему все вы тогда не сбежали?

- Это было не так-то просто, - покачал головой Харви.

- Негде спрятаться?

- Не то. Сжиженный гелий стоил недешево. Люди готовы были отдать все сбережения, но их часто не хватало.

- А друзья, которые закапывали… Ну, в общем, прятали беглеца… - Венс не договорил.

- Они рисковали жизнью, - просто сказал Харви.

- Вот вас, например… Кто спрятал?

Вопрос этот Харви оставил без ответа. По лицу пришельца из глубокого прошлого скользнула тень. Видимо, горько ему было вспоминать далекого друга, давнымдавно уснувшего в безвестной могиле.

В окна комнаты пробивался робкий рассвет. Бледный свет, мешаясь с желтым пламенем полупогасших стенных панелей, окрашивал все предметы в фантастические цвета.