Клиффорд Саймак - Игрушка судьбы [litres]

Она покачала головой:

– Невозможно. Ты недооцениваешь существ, построивших этот город и посадивших деревья. Они знали свое дело. Каждый из миров изолирован не менее надежно, чем этот. Иначе все потеряло бы смысл.

– А не думаешь ли ты, что в одном из миров живут строители города?

– Не знаю. Но даже если живут – что с того? Они раздавят тебя, как букашку!

– Да… – согласился я. – Ну, так что же предпримем?

– Лично я могла бы вернуться в долину. Как не видевшая того, что видел ты. И вероятно, не способная увидеть.

– Если ты мечтаешь о такой жизни, то конечно…

– Конечно! Потому что жизнь в долине была для меня вполне реальной! Кстати, ты уверен, что теперешняя наша жизнь реальна? Тебе известны какие-то критерии реального?

Ответить на этот вопрос было невозможно. Я не знал критериев реальности. Лоуренс Арлен Найт выбрал для себя псевдожизнь в ирреальной долине. И эта жизнь виделась ему такой же наполненной, как если бы она была реальной. И все обитатели долины пребывали в том же счастливом заблуждении… Интересно, а как объяснил Найт наш внезапный уход? Наверное, придумал какую-то хитроумно естественную причину, которая не могла бы вывести его из равновесия, не потревожила бы его сладкий сон…

– Пожалуй, ты могла бы там прижиться, – сказал я. – Но мне это не подходит…

Мы сидели у костра и молчали, потому что говорить было уже нечего. Спорить с ней, что-то доказывать мне не хотелось. Я понимал, что все это говорится не всерьез и к утру забудется. Восторжествует здравый смысл, и мы двинемся дальше. Только вот куда?..

– Майк, – тихо сказала она.

– Что?

– У нас с тобой могло бы что-то получиться – там, на Земле… Мы одного типа.

Я пристально вглядывался в ее лицо. Странная мягкость была в нем.

– Ты ничего не говорила, – строго сказал я. – И это не в моих правилах – приставать к нанимателям.

Я ожидал, что она взорвется, но обошлось. Даже не поморщилась.

– Ты прекрасно знаешь, Майк, что я говорила не об этом… Но путешествие все испортило. Мы слишком хорошо узнали друг друга. До отвращения хорошо… Прости, Майк.

– И ты прости меня…

Утром она исчезла.

– Ты ведь не спал! – накинулся я на Хуха. – Ты видел, как она уходила! И не разбудил меня!

– Для чего? Для чего я должен был тебя будить? Ты все равно не удержал бы ее!

– Я вбил бы немножко ума в ее голову!

– Ты не удержал бы ее, – повторил Хух. – Это судьба, Майк. Это ее собственная судьба. Вмешиваться нельзя. И у Джорджа своя судьба, и у Тука своя, и у нее. И моя судьба – моя, ничья больше.

– К черту судьбу, – заорал я, – если она такое вытворяет! Мало того, что исчезли Джордж с Туком, так теперь я еще должен идти и вытаскивать Сару из…

– Не должен! – зло прогудел Хух. – Не должен ты ее вытаскивать! У тебя мало понимания, Майк… Ты не понимаешь, что это дело – не твое…

– Но она сбежала от нас!

– Тогда Тук с Джорджем – тоже сбежали.

– С Джорджем и Туком было все по-другому…

– Мой друг! Друг мой! – воскликнул Хух. – Я рыдаю по тебе!

– Оставь эти идиотские сантименты, – сказал я раздраженно. – Не заставляй меня снова на тебя орать.

– Разве это так плохо? – удивился Хух.

– Не то слово.

– Я надеюсь дождаться, – сказал он.

– Чего? – спросил я. – Или ты о Саре? Разве не понятно, что я отправляюсь за…

– Не о Саре. О себе. Я надеюсь дождаться, но уже не могу ждать.

– Перестань говорить загадками. Что случилось?

– Сейчас я тебя покину, – сказал Хух. – Мне пора переходить в третье «я».

– Сколько я тебя знаю, Хух, столько ты талдычишь о своих номерных «я»…

– Да! У меня три фазы! – торжественно провозгласил он. – Сначала первая, затем вторая и в конце – третья…

– Минуточку, минуточку… Ты, значит, у нас вроде бабочки? Гусеница, куколка и…

– Я не знаю о бабочке.

– Но за свою жизнь ты бываешь тремя различными существами?

– Мое второе «я» продлилось бы чуть дольше, – грустно сказал он, – если бы я не потревожил третьего – для того, чтоб рассмотреть Найта.

– Прости, Хух!

– Ничего. Третье «я» – это радость. Оно очень желанно. Ожидание его переполняет меня счастьем.

– Ладно, черт побери. Если так, валяй в свое третье. Я не против.

– Третье «я» – это удаленность, Майк. Оно не здесь. Оно где-то… Не знаю, как тебе объяснить. Я горюю по тебе и горюю по себе. Меня печалит расставание. Ты дал мне жизнь, и я дал тебе жизнь. Мы очень сблизились. Мы шли с тобой рядом через все опасности и научились понимать друг друга без слов. Я бы разделил свою третью жизнь с тобой, но это невозможно…