Виктор Колупаев: Билет в детство. Рассказы

Странно было смотреть на людей, что шли по улицам. Кто в плаще, кто в пальто, кто перекинув пальто через руку. Никто ведь не поверил с утра в это тепло. И какая-то мягкая растерянность в лицах: извините, так уж вышло… Кончено! Сбросить с себя, наконец-то, и зимнюю одежду, и зимнюю спячку, и зимнее настроение.

А я шел так и не сняв плаща: пусть все расплавится во мне от солнца. Трава уже кое-где повылезла из земли и зеленела. Птицы одурели от счастья: голуби, воробьи и скворцы копошились в земле и на влажном еще асфальте. Тополя на глазах выбрасывали из почек сережки и роняли их на плечи и головы прохожих. Сережки пахли смолой, или это так пахли осыпавшиеся стручки почек?..

Когда я подошел к дому, то почувствовал, что меня ждет еще что-то радостное. На мгновение я испугался: мне уже ничего не надо. Пусть это будет завтра, а сегодня я уже переполнен счастьем.

Я подошел к двери, вставил в замочную скважину ключ, за дверью тишина. Странно. Почему это Никса не встречает меня радостным лаем? Я открыл дверь и вошел в прихожую. Ах, вот все-таки она. Собака бросилась ко мне, цокая ногтями по полу, виляя хвостом, нагибаясь и приседая. Сейчас бросится мне на грудь и попытается ткнуться мокрым носом в ухо. Я нагнулся. Так у нас было заведено. Но Никса вдруг бросилась в комнату, залитую солнцем, припала там передними ногами к полу, взвизгнула, снова бросилась ко мне, прыгнула передними лапами мне на грудь, но тут же, перевернувшись прямо в воздухе, снова бросилась в комнату.

- Никса! - сказал я.

- Гав! - ответила Никса из комнаты.

- Что с тобой сегодня? Это весна на тебя так подействовала?

- Гав! Гав! - Как четко различается в собачьем лае радость.

Нужно было немного прогулять собаку. Я снял наконец плащ и потянулся за поводком.

- Гав! - сказала Никса.

- Да что это с тобой, Никса!

Я вошел в комнату.

На стуле у окна сидела девушка и гладила по спине мою собаку. Не так-то просто это было сделать - Никса вертелась, как вьюн.

- Здравствуйте, - сказал я тихо и растерянно.

Девушка подняла голову:

- Здравствуйте.

А вот в ней-то не было никакой растерянности, словно она каждый день сидела у этого окна.

- Я уже ходила с Никсой на улицу… Это ничего, что я здесь? - спросила она.

- Ничего… - Я вроде бы опомнился. - Это хорошо, просто здорово!

Но вот только как она могла попасть в квартиру?

- У меня был ключ, - пояснила она.

Фу ты, черт! Конечно же, у нее просто-напросто был ключ. Что тут голову ломать, все ясно.

- У вас хорошая собака. Мы с ней немного поиграли…

Ну, кто же она? - думал я. Это так здорово, что она здесь. И хорошо, что ключ у нее оказался. А то ведь могла постоять, постоять у дверей и уйти, не дождавшись меня.

Солнце золотило ее волосы, но я так и не понял, какого они цвета. На таком солнце все из золота. Она сидела спокойно и гладила собаку. А Никса положила голову ей на колени и зажмурилась от удовольствия. На девушке было летнее, короткое и без рукавов, платье, цветное и яркое. И вообще вся она была какая-то весенняя. Другого определения я не мог подобрать.

Я вернулся в прихожую, снял пиджак, повесил его на крючок, сегодня он мне уже не понадобится. Рубашка прилипла к спине. Нет, пора переходить на летнюю одежду. Вот как эта девушка. И все-таки странно…

Я снова вошел в комнату и сел на стул. Никса подбежала ко мне, посмотрела своими совсем человеческими глазами и чуть наклонила голову набок. Все в ней сейчас было вопросительно и выжидающе.

- Хорошо ведь, Никса, что она пришла к нам?

- Гав! - сказала Никса.

Девушка встала и подошла ко мне. Встал и я. Она доставала мне макушкой до подбородка и поэтому смотрела вверх, внимательно, словно ожидая чего-то, и в глазах ее были прозрачная зелень и бездонность.

- Давай говорить друг другу «ты», - сказала она.

- Давайте… то есть, конечно, давай.

Она протянула мне руку. Ладонь была прохладная, маленькая, пальцы крепко сжали мои, не хотелось выпускать их. Спросить ее, откуда она взялась такая? Я боялся. Спрошу, а она исчезнет или скажет, что ошиблась номером квартиры, и уйдет. Нет уж, ничего я не буду спрашивать. Пусть останется маленькая тайна. Если сохранить тайну, то она продлится… Вдруг она, эта тайна, продлится еще!

- Так будет лучше, - кивнула она. Словно мысли мои прочитала. - А вообще-то я появилась у вас в городе только сегодня.

- Понятно, - сказал я, хотя ни черта мне было не понятно!

- У меня здесь много дел. Я сейчас уйду. А вернусь вечером. Или лучше я встречу тебя у института. И тогда мы пойдем вместе. Хорошо?