Геннадий Прашкевич - Парикмахерские ребята [Сборник остросюжетной фантастики]

— Не придирайся к словам! Слушай, сколько раз повторять! (Дю-А, наверное, по сию пору начальник, очень уж командовать любит.) Сбил меня… Ты сейчас уйдешь, но ты должен знать одно: я тебе никогда не прощу, что бы там после ни случилось, кто бы из нас правым ни оказался (а прав-то все-таки я! Все-таки я!), — ни-ког-да не прощу тебе, что ты меня тогда трусом назвал. И подлецом.

— На правду обиделся? — усмехнулся я.

— Никогда!

— Все ясно, — сказал я. — Очень приятно было тебя повидать. Я пошел.

— Счастливо! — рявкнул дю-А.

Я не ответил и ушел, а он еще раз крикнул мне в спину, что никогда меня не простит. Он остался сидеть, мрачно разглядывая свои роскошные кушанья, — горбатый, будто все еще наплечники носит.

Велосипед я домой отослал, а другого транспорта не люблю, пришлось пешком тащиться километров двенадцать. Был вечер, час пик, машины ревели как сумасшедшие, и люди толкали меня боками. Город меняется, и нет больше в нем площадей, по которым можно гулять. Я пришел, когда уже стемнело совсем и Марта уже вернулась. Я ничего ей не сказал про дю-А. Да и не о чем говорить. Она считает, что я слишком часто прошлое вспоминаю, у нее откуда-то другие появились воспоминания. У меня с ней не все хорошо, и с сыном у меня нелады, и я не уверен, что он до этого стекла доберется. Скажет — скучища.

А мне все равно. Я уже и привыкать начинаю. В жизни городского бездельника есть свои радости: можно сколько угодно заниматься тем, что никому не нужно, а значит, и отчитываться за сделанное не перед кем. Придумываю себе разные бессмысленные дела, когда за стеклами не гоняюсь: например, езжу в больницу к Беппии, он тут недалеко, километров сто. Сижу с ним, разговариваю, он совсем не помнит меня, он говорит, что я его дядя (был такой бродяга, Каспар его ребенком пару раз видел и очень им восхищался). Он долго будет жить, Беппия, мы все от старости перемрем, а он еще тянуть будет. А почему бы ему не тянуть? Уход хороший, ум лишний не отягощает, сидит на солнышке, деревянных мальчиков ножом вырезает, а потом их мучит.

АНТ СКАЛАНДИС — москвич, по образованию химик, но в настоящее время сменил научную работу на издательский бизнес. Автор книги фантастических рассказов «Ненормальная планета» и готовящегося к изданию романа «Катализ», а также многих публикаций в периодике и сборниках.

СТАНИСЛАВ ГИМАДЕЕВ — самый молодой из авторов сборника, ему 26 лет. Живет в Перми. Инженер-системотехник, увлекается конструированием компьютеров. Пишет недавно. «Чужое утро» — это его дебют. Закончил работу над новой повестью, опять остросюжетной.

АЛЕКСАНДР ЕТОЕВ — ленинградец, профессия — электромеханик, место работы — Эрмитаж. Занимается в семинаре Бориса Стругацкого. Пишет давно, но только теперь начинает печататься. Рассказ в этом сборнике — первая книжная публикация автора.

ПАВЕЛ КУЗЬМЕНКО — москвич, историк по образованию, экспедитор-кассир по профессии, литератор по роду деятельности и по призванию. Написал два больших романа, множество рассказов, киносценарий и радиопьесу. Опубликовано же всего несколько миниатюр в периодике.

ВЛАДИМИР ОРЕШКИН — родился в Москве, закончил Литературный институт имени А. М. Горького. Печатался в журналах. Автор книги «Медовые времена», вышедшей в издательстве «Советский писатель» в 1990 году. «Нино, одинокий бегун» — первая фантастическая повесть, написанная им.

ГЕННАДИЙ ПРАШКЕВИЧ — известный писатель-фантаст из Новосибирска. Автор нескольких десятков книг, многие из которых переведены на иностранные языки и изданы за рубежом. В течение ряда лет выступает в качестве руководителя на Всесоюзном семинаре молодых фантастов.

ВЛАДИМИР ПОКРОВСКИЙ — московский журналист и литератор. В настоящее время — сотрудник газеты «Трибуна НТР». Автор многих фантастических (и не только) повестей и рассказов, опубликованных в журналах и сборниках. Только по недоразумению до сих пор не имеет собственной авторской книжки.

Как-то на одном из Всесоюзных семинаров молодых фантастов в Дубулты, выступая перед его участниками, Борис Стругацкий признался: «Как читатель, я люблю острые сюжеты…» И все присутствующие задумались, и каждый, начав с себя, а затем оглядевшись мысленно вокруг, трезво оценил, что немногие — ох, немногие! — сумеют своим творчеством порадовать Стругацкого, а вместе с ним и миллионы читателей, тоже любящих увлекательные книги с отчаянными героями и крутым поворотом событий.