Олаф Стэплдон - Сириус

Когда начались бомбежки Лондона, Элизабет получила от Джеффри длинное письмо с описанием жизни в его приходе. Кузен просил ее принять несколько детей- беженцев и устроить еще кое-кого в хорошие дома по соседству. Джеффри принадлежал к людям, которые не полагаются на правительственные организации, и старался сам устроить своих подопечных.

Его рассказ о разрушениях, подвигах, сумятице, черствости и доброте людей произвел на Сириуса глубокое впечатление. Пес живо вспомнил запахи дома Джеффри, его бедной церкви и тесных жилищ прихожан. Обонятельные образы рисовали ему людей, сражающихся с тяжелыми обстоятельствами и собственными слабостями. Многих, названных Джеффри в числе погибших, пес помнил — помнил и многих детей, которым нужен был дом. Его охватил великодушный порыв: навьючить на себя пакеты первой помощи и мчаться в Лондон. Но это было бы глупостью. В Лондоне пес бы только путался под ногами.

К тому же, великодушные мечтания — одно дело, а действия — совсем другое. Сириус подозревал, что струсит при воздушном налете, да и вообще он не желал думать о войне. Если человеческая раса сошла с ума и терзает сама себя, при чем тут он? Все же его растрогало письмо Джеффри, которого Сириус любил. Еще ярче бедствия Лондона и его жителей представились псу после того, когда шальная бомба, сброшенная заблудившимся бомбардировщиком, упала рядом с соседским домом, убив или ранив всех, кто там находился.

Элизабет решилась принять в дом троих детей из Лондона, а миссис Паг, поворчав, согласилась взять еще двоих. Сириус уступил свою комнату в Каер Блай. Большинство хозяек в их местности либо уже принимали у себя беженцев с северо-запада, либо отказались их принимать, но Элизабет, обходя и уговаривая соседок, добилась места еще для пятнадцати детей с двумя матерями. До сих пор округе в целом везло с маленькими иммигрантами. Кое-кто из хозяек ворчал на них, но в целом ребята не доставляли беспокойства. Двадцать маленьких лондонцев оказались детьми совсем другой породы. Это были вонючие, завшивленные, непослушные щенки, и, как говорили уэльсцы, порядочная хозяйка на порог бы таких не пустила, если бы знала заранее, кого привезут. Они разводили в домах жуткую грязь, ломали мебель, ломали садовые деревья, врали, воровали, кусали друг друга и хозяек, мучили кошек и ужасно сквернословили.

Женщины поумнее понимали, что эти дети — всего лишь плоды обстоятельств. Ужасно, говорили они, что общество позволяет самым неудачливым своим членам доходить до такого падения. Зато более тупые домохозяйки с упоением предавались праведному гневу на детей и их родителей. Кое-кто держался мнения, что эти беженцы — англичане, а англичане все такие.

Популярность Элизабет несколько пострадала, ведь именно она была виновата в нашествии хулиганья. Ей припомнили, что она англичанка, и что муж ее продал душу дьяволу. Добавило недовольства еще и то обстоятельство, что она отлично поладила со своими эвакуированными. Элизабет обладала природным талантом обращаться с детьми по-человечески, и дети отвечали ей тем же. Поначалу ей хватило проблем, но через несколько недель девочка и два ее братика с гордостью помогали по дому и саду.

Потом пришло новое письмо от Джеффри: его церковь разбило бомбой, и он теперь уделял все свое время заботам о прихожанах. Священник радостно описывал, как они общими усилиями добились приведения в порядок районного бомбоубежища. Спустя несколько дней пришло письмо, написанное чужим почерком. Кузен Элизабет погиб.

Известие о смерти Джеффри странным образом приблизило войну к Сириусу. Впервые она убила того, кого пес знал и любил. Теперь все представилось ему в новом свете. Так быть не должно. Сириус считал, что достаточно сознает воздействие войны на отдельную личность, но, как видно, ошибался. Джеффри просто не стало — словно огонек задули. Так просто и так невероятно! Джеффри почему-то представлялся ему реальнее, чем прежде, и стал словно ближе. Сириус нередко ловил себя на том, что обращается к священнику и мысленно слышит его разумные ответы. Удивительно! Конечно, всего лишь игра воображения, но отчего-то пес не мог принять, что Джеффри совсем погас. Вернее, часть его сознания верила, а другая отказывалась поверить в смерть. Сириусу приснился фантастический сон. Джеффри отыскал в аду Твейтса, который держал в кармане душу Сириуса. Джеффри сумел вызволить Твейтса из ада, а тот в благодарность отпустил Сириуса.