Макс Мах - Командир Браге

– Пропустим преамбулу, адмирал. Я вас поняла, переходите к основному блюду.

– Хорошо, – кивнул Ксенофонтов, – скажу, как есть. Вы ведь понимаете, что Адмиралтейство – это не только военный орган, но и в значительной мере орган политический.

– Военно-политическое руководство, – усмехнулась Лиза.

– В принципе, так и есть.

– Чего вы хотите от меня? – Ей было любопытно, из-за чего весь этот сыр-бор.

– Не выставляйте свою кандидатуру на выборах.

– Уточните! – потребовала Лиза, которая, ей-богу, ничего не поняла, но показывать этого не хотела.

– Прошу прощения? – нахмурился Ксенофонтов. – Кажется, я ясно выразился.

– Какие выборы? – Лиза сообразила, что отмолчаться не получится, так как они с адмиралом явно говорят на разных языках.

– В Думу, – кажется, Ксенофонтов ей не поверил.

– Но они же через год! – возразила Лиза. – Кроме того, я не состою ни в одной политической партии. Я же офицер…

«Ах, вот оно что!» – до нее, наконец, дошло, что она теперь отставной офицер, и ничто не мешает ей баллотироваться в Думу. Можно от какой-нибудь партии – ей при нынешнем раскладе будут рады в любой из них, – а можно пойти на выборы как независимый кандидат.

– История получила огласку, – между тем объяснял Ксенофонтов, – но это не страшно, если позволить общественному интересу угаснуть естественным порядком. Однако если вы озвучите свою версию инцидента с английской эскадрой и к тому же расскажете, как адмирал Борецкий просил вас принять командование авианесущей группой… Вы же понимаете, Елизавета Аркадиевна, когда и если адмирала вызовут в думскую комиссию, он будет вынужден сказать правду. Тогда полетят головы, и не только голова вице-канцлера. Не поздоровится многим, в том числе и в Адмиралтействе.

– Я вас не понимаю, – Лиза была в бешенстве, и неспроста. – Вы считаете, что вправе о чем-либо меня просить? Призовите и отдайте приказ!

– И нас на клочки разорвут, – покачал головой адмирал. – Я думал, вы в курсе, но сейчас вижу, что ошибался. Вас выводят в королевы, Елизавета Аркадиевна, и подозреваю не без участия кого-то из наших. Я имею в виду флотских.

«Да, пожалуй, – согласилась Лиза. – Похоже, так и есть!»

– Что бы мы теперь ни сделали, что бы ни предприняли, последствия будут еще хуже. У нас в Адмиралтействе капитальная утечка, в канцелярии Великого князя тоже. Так что минимизировать урон можно только в случае, если вы сами дистанцируетесь от всего происходящего и не станете участвовать в выборах. А еще лучше, езжайте в Антверпен, Елизавета Аркадиевна, принимайте командование своим бригом и…

– Не возвращайтесь, нахрен, никогда! Так?

– Было бы замечательно, – кивнул Ксенофонтов, – но у меня нет такой власти. Поэтому я принес вам предложение о компенсации.

– Серьезно? – Гнев опять брал верх над разумом и волей, и Лиза ничего не могла с этим поделать. Казалось, черное пламя неистовства зажгло ее, как факел.

– Серьезно, – кивнул адмирал. – Во-первых, вы получите княжеский титул – это все еще прерогатива Великого князя, – и, во-вторых, звание контр-адмирала. Поставим вас, Елизавета Аркадиевна, на командование эскадрой и проследим, чтобы в подчинении у вас была хотя бы одна авианесущая группа. Появится реальная возможность войти со временем в число думных бояр Адмиралтейства. Но, разумеется, все это после выборов.

– А после выборов выяснится, что у вас не было полномочий давать мне какие-либо обещания, – Лиза встала из-за стола и не глядя достала из сумочки несколько ассигнаций. Все, если честно, сколько попало в руку.

– Знаем, – зло усмехнулась она, швыряя деньги в лицо адмиралу, – плавали! Это за вино!

Лиза повернулась, чтобы уйти, и в этот момент что-то острое воткнулось ей в основание шеи со стороны левого плеча. Мгновенный болезненный укол, и ощущение, словно бы ударили в поддых. Не то чтобы так же больно, как при ударе в солнечное сплетение, но дыхание пресеклось и потемнело в глазах.

Ее шатнуло. Ноги налились тяжестью, и Лиза рефлекторно оперлась о стол. Сработал рефлекс, и…

…это была мгла. Плотная бурая взвесь, вроде песчаного тумана, как тогда, в пустыне, сразу после самума.

«Вот же черт!» – Мгла была непроницаема даже для мощного корабельного прожектора. Притом она не отражала свет, а поглощала его. Такой эффект.

«Ладно, ладно! Расслабься! – приказала себе Лиза. – Ты же помнишь, как вела крейсер в тумане над самой водой! Как входила в устье реки…»