Орасио Кирога - Вампиры пустыни [Том I]

— Но вы же в это не верите? Прошло девять веков. Да и что королевы с герцогинями могли знать о любви?

— Я сама не знаю, верить этому или нет, — пробормотала миссис Тиерс, повернув ко мне голову с диванной подушки. Взгляд ее оставался до сих пор был странно мечтательным и отсутствующим.

— Нет, вы все-таки знаете… — Я порывисто наклонился вперед, и наши лица опасно сблизились. — Вы сами в это не верите. Вы знаете, что я всегда вас буду любить… иное попросту невозможно. И если бы вы позволили любить вас как свою супругу…

На ее губах мелькнула слабая, очаровательная улыбка, но ответа я так и не дождался.

— Любовь моя, — прошептал я, — Скажите хоть что-нибудь! Сделаете ли вы меня безмерно счастливым?

Но она по-прежнему не отвечала, только со слабой полуулыбкой откинулась на спинку дивана. Ее большие загадочные глаза заглянули в мои и словно бы сквозь меня. И тут, в молчаливом, тревожном ожидании, мне вспомнился рассказ того калеки. Неудивительно, что он поверил, будто эти очи его каким-то таинственным образом зачаровали… лишили воли и способности двигаться! И все равно я смотрел в них, а они — сквозь меня. Я позабыл о близости ее губ, позабыл, что держу ее за руку. Ее глаза… я думал только о них, видел только них. И вместе с тем думал только о том калеке и неосознанно его жалел.

Но каким-то образом я понял, что выражение ее глаз изменилось. Не знаю, когда я это заметил, но ее взгляд больше не был мечтательным и отсутствующим. Он стал предельно напряженным, полным огня, чуть ли не голодным.

Да, подумал я про себя (и, должно быть, улыбнулся), так незнакомец все и описывал. Вот почему ему показалось, будто в ее глазах вспыхнуло пламя. Они смотрят не в мои глаза, а сквозь них, в мозг, в душу. Мои глаза — лишь два стеклянных шарика на пути ее взгляда. Со странной благодарностью я понял, до чего точно описал ее тот, другой.

А ее глаза все расширялись, пока не стали в несколько раз больше моих, пока не заслонили для меня весь мир.

Случалось ли вам когда-нибудь в полутемной комнате приближать лицо вплотную к зеркалу, вглядываться в собственные глаза и видеть, до чего они ужасны, как все остальное прекращает существовать и вас затягивает в омуты зрачков? Так и я чувствовал, как все мое существо перетекает в ее глаза… становится с ними единым целым… тонет в их глубинах. Мной овладело странное опьянение… экстаз. Я бы громко захохотал, если бы не казалось, что ради этого придется каким-то образом призвать душевные и физические силы из недосягаемой дали.

Не знаю, в какой момент мое странное спокойствие сменил осязаемый страх. Я видел, как сужались и расширялись ее зрачки, словно подстраиваясь к мерным ударам взволнованного пульса. Я видел или, скорее, сознавал, что на ее щеках расцвели было и снова увяли розы, что теплое дыхание на моем лице становится частым и прерывистым. Ее губы сомкнулись и открылись, влажные и блестящие, чем- то навевая сравнение с голодным зверем, что видит перед собой еду, но не может ее достичь. Ее ноздри расширились и затрепетали, и все ее существо напряглось от наплыва чувств, в котором проглядывало нечто плотоядное.

«Она будто пожирала саму мою жизнь», — сказал тогда тот калека, и теперь я его понял. Но он уже стирался из памяти. Для меня существовали только она и я; ужас перед ее свирепым голодом и моя собственная беспомощность. Я не мог пошевелиться, и даже воля ускользала. Ее глаза пылали у меня в мозгу, он лежал перед ней открытым, словно на блюде, выставленном под палящее солнце. Я оказался полностью в ее власти, не в силах оказать малейшее сопротивление и, когда ее дыхание стало еще более частым и тяжелым, понял, что каким-то образом она вдыхает саму мою жизнь.

Внезапно ее лицо исказилось от страха… в мимолетной гримасе мучительного разочарования. Мгновение казалось, что одним долгим вдохом она вытянет из меня остатки жизненных сил, а затем моих ушей достиг мужской голос:

— Надеюсь, я вовремя.

Она рухнула на диванные подушки. Я изумленно поднял взгляд. Посреди комнаты стоял со шляпой в руке тот самый калека.

— Ради вашего же блага… Позвольте вас увести, — как в тумане донеслось до меня.

Я повернулся к миссис Тиерс и пришел в неописуемый ужас. Она обессилено хватала воздух, все еще голодно ища глазами мои. Руки на коленях, ломая пальцы, нервно сжимали друг друга. Губы шевелились, все тело трепетало от обуревавших ее страстей. Жуткая параллель, но я невольно сравнил ее с кровососущими тварями, какой-нибудь пиявкой в человечьем обличье или вампиром, оторванным от добычи и молча дрожащим от неутоленной жажды.