Макс Мах - Небесный капитан

– Молодец! – усмехнулась Лиза. – Главное ты увидел сразу. Это, Вадим, географически Ниен, только здесь он называется Петербург.

– Город Петра? Серьезно? И где это «здесь»?

– В России.

– В России? В какой России? – вконец запутался Рощин.

– В местной, Вадим! – пожала плечами Лиза. – Мы с тобой сейчас находимся на другой Земле, в другом времени, в иной реальности. Одним словом, не дома!

– Россия, – между тем повторил Рощин слово, словно пробовал название на вкус. – Хочешь сказать, здесь тоже русские живут?

– Да, здесь живут русские, а в Киеве украинцы.

– А киевляне куда делись? – хмуро поинтересовался полковник, до которого наконец– дошло, что Лиза не шутит.

– Туда же, куда и себерцы, – пожала плечами Лиза. – Я, Вадим, подробностей не знаю, но, похоже, здесь история пошла другим путем.

– Я бы посмотрел, – неожиданно объявил полковник.

– Это в смысле, что возвращаться обратно на «Звезду Севера» ты не торопишься?

Лиза желанию Вадима изучить местный быт и нравы не удивилась, сама давно интересовалась. Вот только подходящий случай никак не подворачивался. Теперь подвернулся.

– Я-то не тороплюсь, – осторожно ответил Рощин, – но это тебе решать, надо нам торопиться или нет.

– Не надо, – решила Лиза.

– У меня есть местные деньги, – неохотно призналась она, но объяснять Рощину, откуда они взялись, пока не стала. Есть и есть. – И два ствола… А у тебя оружие есть?

– Мы в Лемурии… были, – пожал он плечами. – У меня с собой автоматический пистолет.

– Какой? – Сейчас Лиза внимательно осмотрела Рощина на предмет маскировки. В смысле, насколько он будет выделяться в местной толпе. Получалось, что будет. Но, с другой стороны, мужчина и женщина в брюках галифе, сапогах и открытых полувоенных кителях могут сойти за каких-нибудь оригиналов.

«Может быть…»

– У меня «Горбатый-32», – ответил между тем Рощин.

– Что за модель? – удивилась Лиза. – Никогда не слышала!

– Это, Лиза, новый пистолет для офицеров десанта, девятимиллиметровый, автоматический, с высокой скоростью боя… Двадцать патронов в обойме… Что-то еще?

– Где ты его прячешь?

– В наплечной кобуре, – явно смутился Вадим. – Не то чтобы я его прятал…

– Не оправдывайся! – махнула рукой Лиза. – Так даже лучше. Пошли, прогуляемся! Да, если кто спросит, говори, что ты поляк.

– Лиза, я польский слабо знаю… Только самые необходимые фразы. «Руки вверх!» «Лежать, сука!» И все остальное в том же духе.

– Да не на польском! – вздохнула Лиза. – Говори по-русски. Запомни, здешним наш русский кажется польским.

– Серьезно? – удивился полковник.

– Вполне, – кивнула Лиза. – Можешь еще по-немецки, но вряд ли тебя поймут. Здесь больше английский в ходу… Ну что, пошли?

Они бродили по центру города часа полтора. Дождь прекратился, так что ничто не мешало их неспешной ознакомительной прогулке. Правда, погода стояла прохладная, типичная для Ниена в начале осени. Но для Лизы и ее кавалера холод не помеха. Они оба себеряне, то есть родом как раз из этих мест, да еще и военные. Их холодом не смутишь.

– Ну, что скажешь? – спросила Лиза, когда, пройдя пешком почти весь Невский проспект, они дошли до Арки Главного Штаба.

– Красивый город, – признал Вадим. – Не лучше Ниена, но и не хуже. Просто другой.

– Да, – согласилась Лиза. – Мне тоже так показалось.

– Нефти здесь, по-видимому, много, – добавил неожиданно Рощин. – Совсем другой подход к транспорту. Ну, и вообще, они, похоже, лет на пятьдесят нас опережают. Просто как в роман господина Дойла ненароком попал…

– Да уж, – хмыкнула Лиза. – Я здесь в третий раз, но не устаю удивляться… Зайдем куда-нибудь?

Она уже изложила Рощину упрощенную версию событий, приведших ее однажды в этот мир, и взяла с него слово офицера и дворянина , что все ею сказанное, как, впрочем, и увиденное им самим здесь, на этой стороне , останется строго между ними. Но, разумеется, ни об афаэре, ни о сокровищах Кано она в своем повествовании даже не заикнулась. Не рассказала и о том, что, на самом деле, она не совсем Елизавета Браге, хотя, как выяснилось, такая же отмороженная сука, какой была покойная баронесса. Ну, и много о чем еще пришлось умолчать в этом необходимом, но неудобном по многим соображениям рассказе. Не все можно доверить даже любимому человеку. Это непреложная истина, о которой забывают некоторые люди, но не Лиза, научившаяся, в конце концов, что откровенность не достоинство. Во всяком случае, не всегда, не со всеми и не во всем. Поэтому Рощин получил лишь дозированную правду, приправленную ловко скрытыми умолчаниями и двусмысленностями, не говоря уже об откровенном вранье, без которого в таком деле не обойтись. Поэтому официальная версия, предложенная полковнику и, похоже, принятая им без возражений, гласила, что необычные способности появились у Лизы после боя под Опочкой, «и далее везде».