Андрей Валентинов - Лонжа

– Наверно… Наверно, нет. Нет!..

– Раскол! Монархисты на юге станут поддерживать Виттельсбаха, их там немало. А еще аристократия, крестьяне, часть ветеранов. Никакого единого фронта! Хуже! Как только о коронации станет известно, нацисты на всех углах начнут кричать, что подполье желает распада страны, французской интервенции и уничтожения всех демократических свобод. Лучшего подарка Гитлеру наши мракобесы преподнести просто не могли. А когда Бесноватого скинут, братья-французы аннексируют Баварию. Остальные поддержат, никому сильная Германия не нужна… Рихтер, вам я верю. Если встретите Августа Виттельсбаха – застрелите на месте!

«Но ведь это же всего лишь одна фраза!» – удивилась Ильза Веспер.

Правительство Прекрасной Франции соглашалось предоставить убежище королю Баварии Августу Первому, а в перспективе признать его де-факто. Требовалось одно – упомянуть в заявлении, что новый монарх объявляет недействительным договор от 23 ноября 1870 года о присоединении королевства к Северогерманскому союзу. Всего одна фраза…

Лонжа попытался объяснить. Несколько слов отрывали королевство от Германии, оставляя совершенно беззащитным. Те же французы при первой же возможности поспешат оказать братскую помощь народу независимой Баварии, тем более, если монарх в их полной власти.

Женщина с прической под Бэт Дэвис с ним не согласилась.

«Пауль! Вы должны объяснить Его Величеству, что если не пойти на уступки, французы его арестуют и выдадут Гитлеру. Может, вы сумеете устроить аудиенцию? Я бы постаралась убедить… Жаль, Арман не сумел приехать! Он меня уверял, что Его Величество непременно даст согласие».

В тот миг Король тоже пожалел, что рядом нет друга-Шута. «Непременно даст согласие…» Пусть бы взглянул в глаза! Интересно, что он успел пообещать под стаканчик «Dallas Dhu»? Графский титул? Ильзе Веспер пошла бы корона с девятью зубцами при жемчужинах.

Обсуждать нечего. Во Франции ему нет места.

– Чек хоть правильный? – Жорж Бонис недоверчиво повертел в руках маленький бумажный листок, украшенный многосложным росчерком – подписью Шефа. – Вы уж извините, мадемуазель, но после всего, чего с нами стряслось, я начальству нашему не слишком верю.

Мод не стала спорить. Фальшивый чек, конечно, мелочь по сравнению с фальшивым Жерико. Но кто его знает, этого Вандаля?

– Давайте, Жорж, сходим в банк вместе. Если не повезет, отправим начальство на Чертов остров.

Неотразимый плейбой – в кандалах и каторжной робе! Мод даже зажмурилась от удовольствия. Отчего бы не помечтать, хотя с чеком, конечно, все в полном порядке. Она же и выписывала.

– Да что вы, мадемуазель! Если что, и сам разберусь.

Конец истории очень напоминал начало. Рондо! Полупустой бар на втором этаже «Гранд-отеля», стрелка наручных часов миновала зенит (десять минут шестого), их за столиком двое, если не считать гитару в чехле. Вот только жиголо не заглянет на огонек. Был красавчик Арман – да весь вышел.

Хотела смолчать, да не смогла.

– Он… Кампо мне письмо прислал. Пишет, что сумеет все объяснить…

Усач повел крепкими плечами.

– Этот что угодно объяснит, говорлив! Только все слова – мимо, когда человеку в спину стреляют. Дуэль, как я понимаю, нечто совсем другое. А еще аристократ, голубая кровь! Я еще думал, отчего их простой народ не любит?

Поглядел на подругу-гитару, затем бросил взгляд на пустой столик, что справа, потом – на равнодушного ко всему бармена.

– Вы, мадемуазель, сидите, как сидели, я тихо буду говорить… Привет ваш той девушке, которая про летчиков поет, передали. У нее все по-прежнему, а парни без дела не сидят. Лишь бы ее из жестянки этой на их планету не перевели. Пока все понятно?

Мод Шапталь еле заметно кивнула. «Южный ветер рассвет приносит. Ждем команды и улетаем…»

Бонис наклонился вперед.

– А потому у нас с товарищами к вам вопрос. Вы, мадемуазель, намекали, что к бошам можете поехать. Так вот, Цеху подмастерьев очень нужен свой человек в Рейхе. Если согласны, объясню, как и с кем связаться.

Девушка невольно усмехнулась. Пьер Вандаль – шпион, чем она хуже? А если черное мельничное крыло догонит, значит вместе и пропадать.

– Согласна!

Ключи в сумочке еле заметно звякнули.

Темно-лиловый «Опель-Олимпия» (две двери, широко расставленные фары-глаза, серебряный дискобол на радиаторе) скучал в густой древесной тени. Маленькая площадка на горной дороге, густой заповедный лес, а над всем этим – голая скалистая вершина. День выдался жаркий, но здесь, вдалеке от залитых солнцем долин, царила прохлада.