Андрей Валентинов - Лейхтвейс

Лейхтвейс не слишком удивился. На войне как на войне.

– Может, еще обойдется. Мы с Италией вроде бы не враги.

«Пока» придержал при себе. Банкенхоль поморщился.

– Это фюрер и Дуче не враги. Месяц назад плохо вышло. Нарвались на пограничный контроль, у кого-то рука дрогнула… В общем, их капрала – насмерть. После этого итальянцы объявили охоту.

Николай Таубе вспомнил слова куратора. «Даже в нашем аду есть строгие правила». Адекватный ответ.

– Маршрут уже, считай, засвечен, однако нас все равно послали. Ребята не знают, мы с Рогге решили не говорить. Не поможет, только волноваться станут больше.

Лейхтвейс взглянул на часы – его время вышло. Напарник, заметив, вновь приподнялся, поднес бинокль к глазам.

– Сейчас!..

Смотрел долго, наконец оторвал окуляры от глаз и сам взглянул на циферблат.

– Слушай, Таубе! Не могу, не на месте душа. Тропа тут одна, с гребня все увидеть можно. Если ребята возвращаются, мы заметим их самое позднее через двадцать минут. Как раз хватит, чтобы до скалы дойти и вверх подняться. Надо бы заглянуть. Возвращаются – ждем дальше и уже не волнуемся. А если нет… Даже не знаю, что будет, но лучше знать заранее. В общем, я схожу, а ты меня прикроешь. Справишься?

«Марсианин» вновь, в который уже раз пожалел, что черный ранец не с ним. Всей работы на пять минут: пристегнуть, проверить – и свечкой в самый зенит. Подняться метров на триста, поглядеть в бинокль…

– Может, не надо, Вилли? Ждать-то всего час, не больше.

Гефрайтер помотал головой.

– Надо! Меня чутье никогда не подводит. Это горы, Николас, здесь свои правила. Так справишься?

Если бы Лейхтвейс был старшим, он бы ответил иначе. Но сейчас не ему отдавать приказы.

– Справлюсь, конечно. Только лучше сходить мне. Поднимусь – и дам знак. Заодно и себя проверю – чему выучиться успел. А ты – главный, тебе и на контроле оставаться.

Иную причину, вполне очевидную, поминать не стал. У гефрайтера с веревкой выйдет быстрее, но Банкенхоль весь на нервах. Ошибется – и выручай его потом. Сам Лейхтвейс совершенно не волновался. Если наверху уже чужие, пулемет даст нужную фору.

Банкенхоль поглядел на напарника, затем на скалу.

– А сможешь?

– Да там всего метров пятнадцать! – удивился Лейхтвейс. – Я же без вещей, только с биноклем. Ничуть не труднее, чем в спортзале. Винтовку оставлю внизу, привяжу ко второй веревке. Если что, за пару секунд подниму.

– Не так! – решил гефрайтер. – Винтовку с собой не бери. Перед тем как подниматься, проверь веревку. Ребята наверняка поставили блок, значит, действуй, как учили. Будешь наверху, на ноги не становись, наблюдай с колена. Увидишь кого-нибудь – правую руку вверх. И не задерживайся, Николас, посмотрел – и сразу назад, а я прикрою, если что.

Все это было правильно, но Лейхтвейс все же слегка удивился. Напарник согласился как-то слишком быстро, словно того и ожидая. Уже шагая вниз, по узкой каменистой тропе, рассудил: так оно и есть. Может, гефрайтер, скалолаз с опытом, просто решил проверить новичка?

Значит, предстоит зачет. Ничего страшного, всего-то и дел, что вверх, а потом вниз!

На скале он оказался даже быстрее, чем рассчитывал. Блок – изобретение удобное и простое, закрепили его надежно, и сил почти не понадобилось. Скользнул вверх к самому краю, остановился, бросив руки на теплый от солнца каменный уступ. Подтянулся, упал животом… Прежде чем встать, поглядел вперед. Скала, ровная, словно срезанная ножом, тянулась вдоль ущелья, упираясь в крутой каменный склон. Слева громоздилась еще одна, отвесная, с острым «клыком» на вершине. Густая черная тень падала на камень, рассекая дорогу надвое.

Винтовка осталась внизу, но никакой нужды в ней не было – гора и небо пусты. Подниматься на ноги Лейхтвейс все-таки не стал, вспомнив слова напарника. Раз уж зачет, то по всем правилам. Присел, извлек из чехла бинокль, прикидывая, откуда должна появиться группа. Едва ли с «клыкастой» скалы, слишком отвесная, только на подъем и спуск уйдет не один час. Значит, склон…

Он поднес бинокль к глазам, но рассмотреть ничего не успел. Легкий, едва различимый свист… Лейхтвейс запрокинул голову и успел увидеть темную молнию, падающую прямо из небесных глубин. Он подумал о винтовке, потом о напарнике, который держит край скалы под прицелом… Поздно! Молния, так и не ударив в камень, зависла в полутора метрах. Знакомые «стрекозьи» очки, шлем, перчатки, ремень с запасным блоком управления, черный плоский «блин» за спиной. И пистолет, табельный «люгер» в левой руке.