Рэй Брэдбери - Истории о динозаврах [litres]

– Вот-те на! – Кларенс размахивал монстром в воздухе. – Это мы сглупили. Мы ж подписали контракт только четыре дня назад…

– А ощущение такое, будто прошло четыре года. – Тервиллигер протёр глаза. – Я уже две ночи глаз не смыкаю, доделывая зверя, чтобы наконец начать съёмки.

Кларенс нетерпеливо отмахнулся:

– Да чёрт с ним, с контрактом. Какой грязный трюк. Это мой монстр! Вы с вашим агентом меня до инфаркта доведёте. Из-за денег, из-за оборудования, из-за…

– Эта ваша кинокамера, которую вы мне выдали, – старьё.

– Значит, почи́ните, если сломается. У вас руки откуда растут? Секрет ограниченного бюджета – использовать мозги вместо наличных. Вернёмся к делу: этот монстр – мой, и всё тут, его никак не следовало оговаривать в контракте.

– Свои творения я не уступаю никому, – честно признался Тервиллигер. – Я вкладываю в них слишком много времени и любви.

– Чёрт, о’кей, мы вам доплатим пятьдесят зелёных за зверюгу и в придачу отдадим бесплатно всё это кинооборудование, когда отснимем фильм, идёт? Тогда вы сможете основать свою собственную компанию. Посостязаетесь со мной, может даже и поквитаетесь, с помощью моей же техники! – Кларенс заржал.

– Да она раньше развалится, – буркнул Тервиллигер.

– И ещё одно. – Кларенс поставил динозавра на пол и обошёл его кругом. – Мне не нравится, как у вас получается этот монстр.

– Что вам не нравится? – чуть не взвыл Тервиллигер.

– Выражение его морды. Нужно побольше огня, побольше… страховидства! Мордоворотистости побольше!

– Мордо… чего?

– Мне страсти-мордасти подавай! Глаза чтоб навыкате. Ноздри раздуть пошире. Зубы чтоб блестели. Раздвоенный язык поострее. Вы справитесь, я верю! Так что, получается, монстр принадлежит не мне, да?

– Он мой. – Тервиллигер поднялся на ноги.

Теперь на одном уровне с глазами Джо Кларенса оказалась пряжка его пояса. Мгновение-другое продюсер, словно загипнотизированный, разглядывал блестящую пряжку.

– Чёрт бы подрал чёртовых юристов! – И кинулся к двери. – А ну работать!

Игрушечный динозавр ударился в дверь через долю секунды после того, как она с грохотом захлопнулась.

Занесённая рука Тервиллигера застыла в воздухе. Затем плечи его обмякли. Он подобрал своего красавца. Открутил ему голову, содрал с неё латексную плоть, положил череп на подставку и принялся заново, кропотливо и тщательно, ваять из пластилина доисторическую морду.

– Немножечко страховидства, – бормотал он про себя. – И самую капельку мордоворотистости…

Первую кинопробу с участием анимированного монстра просматривали через неделю.

По окончании просмотра Кларенс едва заметно покивал из тьмы:

– Лучше. Но… ещё кошмаристее, ещё! Чтоб кровь стыла в жилах. Напугаем до полусмерти тётушку Джейн. Назад, к планшету!

– Я уже на неделю отстал от графика, – запротестовал Тервиллигер. – Вы то и дело вмешиваетесь, – поменяйте то, поменяйте это, – вы приказываете, я всё переделываю: сегодня вам хвост не нравится, завтра когти…

– Вы найдёте способ меня порадовать, – заверил Кларенс. – Вперёд, эстет, на бой!

В конце месяца прошла вторая проба.

– Ещё чуть-чуть – и в яблочко! Очень, очень близко! – заявил Кларенс. – Морда почти получилась. Тервиллигер, попробуйте снова.

Тервиллигер вернулся в мастерскую. Он оживил динозавровую пасть – теперь из неё сыпались непристойности, которые сумел бы распознать разве что мастер чтения по губам, в то время как все остальные решили бы, что монстр просто ревёт.

Затем он взялся за пластилин и до трёх часов ночи трудился над жуткой мордой.

– Вот оно! – воскликнул Кларенс в проекционной на следующей неделе. – Идеально! Вот это я называю монстром!

Он наклонился к своему престарелому юристу мистеру Глассу и к Мори Пулу, своему ассистенту.

– Вам нравится моё творение? – просиял он.

Тервиллигер, ссутулившийся в заднем ряду – сейчас он казался немногим выше собственных кукол, – почувствовал, как старик законник пожал плечами:

– Кто видел одного, тот видел их всех.

– Да, верно, но этот особенный, – радостно заорал Кларенс. – Даже я вынужден признать, что Тервиллигер гений!

Все снова обернулись к экрану: динозавр в исполинском вальсе хлестал бритвенно-острым хвостом во все стороны точно злобный жнец, срезая траву и обрывая цветы. Вот зверь застыл и задумчиво уставился в туман, обгладывая алую кость.

– Этот монстр… – обронил наконец мистер Гласс, сощурившись. – Кого-то он мне напоминает.