Юрий Молчан - Вий. Рассказы о вирт-реальности

Дешеров машинально поднял руку, чтобы вытереть со лба пот, забыв на мгновение, что ни руки, ни лба у него больше нет.

— Что будешь делать теперь?

Пашка Славин смотрел на экран коммуникатора, по ту сторону которого висит в вирт-пространстве Илья.

— Отправлюсь в открытую Сеть. Хочу посмотреть, что там. Побывать там, где не ступала нога обычного человека. Надеюсь, в вирус я не превращусь.

— «Зеркало» тебя защитит, — заверил хакер, — оно обновляется автоматически.

— Спасибо, Пашка.

— Ты ведь, наверняка, читал вчера отчет с конференции, где обсуждалась работа нового биоэлектронного центра в Швейцарии, — заметил хакер. — Они могут за хорошие деньги вернуть к полноценной жизни в физическом теле любого «электронного человека».

— Читал. Но сначала я хочу узнать, что лежит по ту сторону «электронного загробного мира», — сказал Илья и усмехнулся. — Он по всем показателям тянет на Рай.

— Смотри не отыщи случайно «цифровой ад», — бросил Славин.

Дешеров повернулся и нырнул в черное отверстие на стене. Бескрайняя светящаяся вселенная распахнула перед ним тоннель в бесконечность.

Массивный антикварный телефон, купленный на аукционе за бешеные деньги, зазвонил, когда Альберт Драз уже собирался в спальню, закончив все дела. За окнами особняка застыла октябрьская ночь, и старик плотнее запахнулся в халат.

Звонить в столь поздний час могли лишь по очень срочному делу. Он взял трубку.

— Слушаю.

— Альберт Борисович, — голос на другом конце провода звучал мрачно. — Авария. Его поместили в реанимацию 47-й клиники. — Пауза. — Надежд никаких. Подключили к аппарату искусственной жизни, так что два-три часа он проживет.

Старик на миг поджал губы.

— Сделайте оцифровку данных.

— Полагаю, вы понимаете, во сколько вам это обойдется, — мужчина в трубке уже говорил спокойнее. Старик-миллиардер денег ради единственного внука не пожалеет. Звонивший это знал, но был обязан спросить.

— Деньги не вопрос, Петр. Спасите его.

— Я займусь этим лично.

— Благодарю.

Тяжелая металлическая трубка опустилась на рычажки. Старик налил в стакан коньяка, и почувствовал, как жидкость приятно обожгла язык.

Ночь казалась Альберту Дразу нескончаемой.

В полдень следующего дня «кадиллак» Альберта проехал сквозь автоматические ворота и остановился у входа в НИИ, в котором Драз уже несколько лет финансировал исследования структуры сознания человека.

Оставшийся в машине водитель закурил, а старик направился внутрь. Лифт доставил его на минус третий этаж, где располагались особо важные помещения.

Петр Чадунов ждал его в лаборантской. Едва старик вошел, он тяжело поднялся на ноги. Лицо руководителя проекта осунулось, под глазами виднелись едва заметные круги — ночь выдалась трудной.

— Алберт Борисович, — приветствовал он старика.

Драз кивнул и сказал:

— Ведите меня к нему.

— Конечно. Могу представить, что вы пережили этой ночью.

— Не можете, Петр. Не можете. — Линолеум на полу смягчал стук их шагов. По обеим сторонам коридора тянулись двери. Устало глядя прямо перед собой, старик протянул Чадунову пухлый конверт. — Но я вам признателен.

— Ну что вы, Альберт Борисович, я лишь делал свое дело. Просто аренда вертолета, аппарата искусственной жизни и расход мощности при оцифровке… в общем, счет выставят немалый.

Драз все же вложил конверт ему в руку.

— Не беспокойтесь. Главное, что с Алексеем все в порядке.

Чадунов подумал, что это утверждение спорно, но счел за нужное промолчать.

Убрав конверт в карман, Петр протянул Дразу сотовый пострадавшего.

— Вот, Альберт Борисович… На него несколько раз звонили…

Старик молча протянул руку, и телефон исчез в кармане его дорогого пиджака. Освещенный яркими лампами коридор свернул влево.

— Вы сможете подключить ему сотовую связь? — спросил Альберт.

— Это потребует времени.

В голосе старика прозвучала горькая ирония.

— Времени у него теперь сколько угодно.

Они остановились у предпоследней двери.

— Все еще никак не привыкну к этой мысли, — произнес Драз, после недолгого молчания. Его постоянные спутники — воля и уверенность в собственных силах, с помощью которых он поднялся с низов общества на самый верх — сейчас повернулись к нему спиной. Но все же он сумел взять себя в руки.

— Значит так, Альберт Борисович. Вы видите его на мониторе. Он вас — через камеры. Отныне это его глаза. Это, как если бы вы общались через Интернет — вы здесь, а он…в другой стране…