Глеб Голубев - Огненный пояс [журнальный вариант]

Михаил тоже закончил свои дела и уже успел сходить на камбуз за продуктами. Я помогаю ему спустить в кабину термосы с крепким чаем и какао, шоколад, пирожки и фрукты. Базанов занят самым ответственным делом: проверяет затворы бункеров с балластом. Этого он никому не доверяет. Чтобы менять глубину погружения, мы то заполняем водой, то опорожняем особые баки, вмонтированные в корпус. Их продувают сжатым воздухом из балконов. Но есть и еще один балласт - аварийный: железная дробь, засыпанная в три больших бункера с электромагнитными затворами. Стоит только выключить ток - затвор откроется, дробь посыплется из бункера, и «лодка» наша начнет всплывать.

- Ну, мальчики, кажется, все, - вытирая замасленные руки, говорит Базанов. - Остается десять минут. Вполне достаточно для перекура.

Мы садимся прямо на палубу и закуриваем, с наслаждением подставляя лицо легкому ветерку. Торопливо, жадно затягиваясь, Базанов объясняет нам предстоящее задание:

- Сегодня будем опускаться на привязи. Лобов приказал установить на палубной площадке телевизионный аппарат. Хочет старик непременно сам заглянуть в эту трещину.

Значит, нас свяжет с кораблем кабель, питающий съемочную камеру электроэнергией. Ну что ж…

Базанов бросил окурок за борт и встал.

- Пора. Вон и «дед» шагает…

Старик всегда непременно сам провожал нас под воду. И сейчас он подошел вразвалочку, спросил, все ли в порядке, каждому до боли потискал руку, потом неожиданно ласково погладил холодный стальной бок нашей «лодочки» и вздохнул.

- Черт! Хорошо молодым, - сердито сказал он.

- Все равно бы вас не взяли, Григорий Семенович, - засмеялся Базанов.

- Это почему же?

- Габариты у вас не те. Вы только в корпусе уместитесь, да и то лежа.

Запела сирена, и мы друг за другом полезли по узкому трапу наверх, к люку - впереди Михаил, за ним я, последним Базанов.

Прежде чем нырнуть в люк, я окинул взглядом море и палубу. Снизу уже подталкивал нетерпеливый Базанов. Последний раз как следует хлебнув свежего морского воздуха, я начал протискиваться в узкий люк.

Михаил уже пристроился на своем месте возле иллюминатора. Неудобно ему с такой медвежьей фигурой в детском креслице. Хотя он привык сгибаться в три погибели над микроскопом. Наверное, - поэтому и сутулится. Кажется, медики называют это профессиональными приметами: у ювелира всегда сточен ноготь на большом пальце правой руки, у чертежника - затвердение подушечки правого мизинца. Где-то я читал об этом? Интересно, а у меня в чем профессия проявляется?..

Философствовать некогда. Я включил рацию. Через несколько минут, завернув болты люка, к нам присоединился Базанов.

- К погружению готовы, - негромко сказал он в микрофон.

- Добро, - пробасил репродуктор. - Глубина по судовому эхолоту 5639. На лебедке - вира помаленьку!

Сквозь стальные стенки слышно, как загремела лебедка, скрипнули тали. Нас качнуло и плавно понесло по воздуху. Сейчас весь экипаж корабля провожает нас глазами.

Стрела развернулась, и мы начали опускаться за борт.

По всей кабине, заставляя нас жмуриться, запрыгали солнечные зайчики.

И вдруг сразу погасли. Иллюминаторы потемнели, кабина погрузилась в зеленоватый полумрак. Мы опустились на воду.

- Дать свободу! - приказал Базанов.

- Есть дать свободу! - послушно ответил репродуктор.

Топот ног по палубе над нашими головами. Это матрос отцепляет трос.

И вот уже наша «лодочка» свободно закачалась на волнах рядом с «Богатырем».

Базанов включил моторы, чтобы отвести ее подальше от судна. Потом он взялся за штурвал балластных цистерн. В них хлынула вода. Мы начали погружаться.

Черт, я совсем забыл о своих обязанностях! Надо же сделать первые записи в судовом журнале…

«09.25. Погружение началось. Все в порядке…»

Я уже много раз спускался в морские глубины, но все равно, когда дневной веселый свет меркнет в иллюминаторах, сменяясь зеленоватой полутьмой, сердце, честно говоря, всегда немного екает.

На светящихся циферблатах приборов чуть заметно вздрагивают стрелки. Мягко шипит кислородная смесь, вырываясь из баллонов, - ее хватит нам на двадцать часов подводного плавания. Успокоительно подмигивает оранжевый глазок эхолота. Все идет хорошо, и мы приникаем к иллюминаторам.

То, что мы видим, трудно пересказать человеку, никогда не бывавшему под водой. В этом удивительном мире совсем иные законы оптики и освещения. Мы привыкли, что на земле свет льется сверху, с неба. А здесь он струится отовсюду - и сверху, и с боков, и даже откуда-то снизу, из глубин. Свет неверный, зыбкий, постоянно переливающийся.