Жорж Блон - На суше и на море

— Без валенок? — спросил курчавый. — На улице?

— Что ж, по-вашему, когда буря бьет корабль, матросы калоши требуют, чтобы ноги не промочить?

Самохин увидел, что вместо делового разговора его затягивают в ненужные и лишь раздражающие рабочих препирательства. Сопровождаемый недовольным гулом, поднялся он на сцену, выждал, пока затих шум, и обратился к притихшему залу.

— Одни трудятся на морозе по двенадцать часов в сутки, а кое-кто тут… санаторий устроил.

— А ты посиди в этом санатории! — закричали из зала. — Давай к нам! Разговаривать легко, сверху-то!

Самохин понял, что начал неудачно, хотел поправиться.

— Минуточку!

Договорить ему не дали.

— Прежде чем требовать, обеспечьте людей!

— Мы тоже знаем свои права!

Чьи-то руки взяли его за плечи и отодвинули в сторону. Самохин оглянулся и увидел Фетисову.

Ее в поселке любили. Старожилы помнили, как она штукатурила первые здания поселка, мерзла в палатках и всегда оставалась спокойной и ровной в обращении с товарищами. Не изменилась Фетисова и после того, как стала членом парткома, а затем и секретарем. Рослая, по-мужски широкая в кости, с красным обветренным лицом, она не боялась острого спора, умела озадачить противника неожиданным доводом, простецкой на первый взгляд репликой.

Фетисова вышла вперед, спокойно ждала, она знала: ее будут слушать.

Шум в зале быстро спадал.

— Давай! — озорно крикнул кто-то. — Агитируй!

В недружном хохоте неожиданно прозвучал вопрос Фетисовой:

— У кого есть дети ясельного и дошкольного возраста?

Над головами торопливо взметнулись руки.

— Пройдите к сцене. — Фетисова показала, куда пройти, и снова обратилась к залу: — У кого дети школьного возраста?..

На этот раз она не успела закончить фразу, как женщины торопливо направились к сцене. Некоторые подталкивали перед собой детей.

— Я понимаю, почему вы пришли сюда, — обратилась к ним Фетисова. — Работать в такое время да еще и болеть душой за ребят…

— Ишь заливает! — закричали из задних рядов. — Охмуряет православных!

Выкрики утонули в гуле, из которого выделялись злые голоса женщин, возмущенно одергивающих крикунов.

— Начальник комбината принял правильное решение, — Фетисова выждала, пока зал затих, — укрыть детей в безопасное место. Тогда и родители смогут трудиться, не оглядываясь на дом. Кончим нашу беседу, пройдете со мной в фойе. Там я объясню, как собрать ребят и что дать им с собой.

Фетисова отошла в сторону. Неподалеку от нее надежной опорой сбились в плотную кучку женщины.

На место Фетисовой вышел Шихов.

— Демобилизованные по последнему приказу министра обороны… встать!

В зале послышался неровный грохот. Поднялось человек тридцать.

— Старшины, в проход.

Из рядов вышел коренастый крепыш в ладно пригнанной шинели.

— Постройте демобилизованных и выведите сюда, — Шихов показал рукой влево от сцены.

— Выходи строиться! — привычно подал команду парень в шинели. — Разобраться по два.

Он подровнял группу, вывел к сцене и, приняв привычно строевую стойку, доложил:

— Товарищ майор! Демобилизованные в количестве двадцати шести человек построены.

— Вольно! — Шихов осмотрел демобилизованных и обернулся к сидящим в зале. — А теперь потолкуем с остальными. Вернее, с теми, кто не желает работать.

— Да в чем работать-то! — вскочил с узла курчавый парень и выставил ногу в узконосой туфле: — Гляди!

— Полно тебе, — громко вмешалась Фетисова. — Который год живу тут, а не видела еще дурачка, чтоб приехал на север в таких-то бареточках. — И, не давая возразить себе, закончила под одобрительный смех: — Развяжи сидор свой. Развяжи! Если не будет в нем другой обуви, сниму с себя валенки и отдам тебе. При всех говорю. Сниму! Босая по снегу пойду!

— Давай, давай! — закричали со всех сторон опешившему от неожиданного поворота парню. — Разуй ее! Развязывай сидор!

— Да идите вы!.. — парень злобно выругался, и это прозвучало признанием своей вины.

Пока в зале угасал озорной шумок, Фетисова быстро сказала Самохину:

— Решайте с эвакуацией ребят. Нельзя оставлять их в клубе. Какой здесь покой! Матери будут бегать сюда, надо и не надо…

«Ты сама за меня решила, — подумал Самохин, — а теперь подкидываешь мне свое решение».

— Делайте, — согласился он. — Вы отвечаете за эвакуацию детей, — и обратился к залу: — Вечером все незанятые на работах будут разбиты на аварийные бригады. Я убежден, что все честные люди помогут сохранить предприятие…