Кристофер Сташеф - Чародей поневоле (пер. В.М.Федоров)

Возникла пауза потрясенного молчания. Затем по рядам пробежал, набухая, шепот:

— Колдовской конь! Колдовской конь!

— Замети след, Векс! — прошептал Род, и огромный черный конь встал на дыбы, молотя в воздухе копытами и испуская боевое ржание, а затем повернулся и исчез, пропал в ночи, только затихала вдали дробь копыт.

Род мрачно улыбнулся, уверенный, что след Векса будет вновь и вновь пересекать след Тома и Логайра до тех пор, пока его не сможет распутать даже любящий спагетти повар-итальянец.

Он посмотрел на небо, и хотя он не мог ничего разглядеть за пределами круга факелов, но все же решил, что слабый крик ему не почудился.

Он снова улыбнулся, на этот раз немного искреннее. Пусть Катарина попробует бросить его в тюрьму. Пусть только попробует.

Затем улыбка застыла и скисла, когда он обратил лицо к сэру Мэрису. Старый рыцарь мужественно боролся за то, чтобы выглядеть разгневанным, но страх в его глазах трубил столь же громко, как телереклама. Голос его дрожал.

— Род Гэллоуглас, ты содействовал побегу мятежника.

Род молча стоял, сверкая глазами.

Сэр Мэрис с трудом сглотнул и продолжал:

— За государственную измену особе Ее Величества королевы всего Грамария, Род Гэллоуглас, я должен взять тебя под арест.

Род вежливо склонил голову.

— Вы можете попробовать.

Солдаты в страхе забормотали что-то и отступили. Никто не желал скрестить оружие с чародеем.

Глаза сэра Мэриса в тревоге расширились, затем он развернулся и схватил за руку одного из солдат.

— Вот ты! Солдат! Солдат! — прошипел он. — Беги вперед и доставь известие королеве. Скажи, что здесь обнаружилось.

Солдат так и припустил, жутко обрадованный возможностью выйти из боя.

Сэр Мэрис повернулся обратно к Роду.

— Теперь ты должен явиться на суд королевы, мастер Гэллоуглас.

«Ого! — подумал Род. — Так я теперь мастер, да?»

— Ты пойдешь по своей воле? — озабоченно спросил сэр Мэрис. — Или я должен принудить тебя?

Род боролся с искушением дать плечам затрястись от смеха над страхом в голосе старого вояки. Его репутация имела решающее значение.

— Я пойду по своей воле, сэр Мэрис, — сказал он, ступая вперед. — Идем?

Глаза сэра Мэриса прямо-таки запылали от благодарности.

Внезапно он отрезвел.

— Не хотел бы я быть на твоем месте, даже за замок и герцогство, Род Гэллоуглас. Теперь тебе придется выстоять одному пред языком нашей королевы.

— Ну да, — согласился Род. — Но, впрочем, я тоже должен ей пару ласковых, не так ли. Идем же тогда, сэр Мэрис.

К несчастью, марш к замку дал Роду время поразмыслить над последними грубыми выходками Катарины, так что к тому времени, как они подошли к дверям ее покоев, челюсти Рода были сжаты и он дрожал от ярости. И, равно к несчастью, там уже был готов комитет по приему высокого гостя, состоящий из двух часовых, солдата, посланного вперед гонцом, и двух алебард, нацеленных прямо в живот Роду.

Процессия остановилась.

— И что, — осведомился Род с холодной улыбкой, — это предположительно значит?

Гонец, задыхаясь, выдавил ответ:

— Ко-королева за-запретила, чтобы ча-чародея приводили к ней неско-кованным.

— А. — Род на миг поджал губы, а затем подарил гонцу вежливый подъем брови. — Я буду скован?

Гонец кивнул на грани истерики.

Алебарды с треском отлетели, когда Род отшиб их по обе стороны от себя. Он сгреб гонца за шиворот и бросил его в кучу кинувшихся к нему гвардейцев. Затем он со всей силой пнул ногой дверь, сорвав с болтов грубые металлические петли.

Дверь с треском рухнула, и он перешагнул через нее, ступая твердым шагом.

Катарина, мэр королевского города и Бром О'Берин вскочили на ноги с кресел, стоящих вокруг кленового стола.

Бром прыгнул загородить Роду дорогу.

— Каким дьяволом ты одержим, Род Гэллоуглас, ты…

Но Род уже миновал его и продолжал двигаться.

Он развернулся, остановившись перед королевой, гневно глядя на нее глазами, которые были словно осколки сухого льда.

Катарина отступила, поднеся руку к горлу в замешательстве и страхе.

Бром вскочил на стол и заорал:

— Что означает сие неподобающее вторжение, Род Гэллоуглас? Убирайся, пока королева тебя не вызовет.

— Я предпочел бы не являться перед Ее Величеством в цепях. — Слова его были холодными и рубящими. — И я не позволю, чтобы вельможу высочайшего ранга упекли в простую зловонную тюрьму с крысами и ворами.

— Ты не позволишь? — ахнула возмущенная Катарина.