Джеймс Блиш - Рассказы [компиляция]

НОАТАЛЬБА (слабым голосом): Вы Король и самый добрый. Мы благодарим вас.

КОРОЛЬ: Вы благодарите меня ? Я живой бог! Подумай о себе, жрец. Есть цена, я ещё не указал и половины её.

(Все ждут, окаменев).

КОРОЛЬ: Цена: постоянно носить Маску.

(Молчание).

КОРОЛЬ: Вы меня не понимаете. Я объясню это один раз, и не более того. Хастур, ты присоединился к Бледной Маске и носил её. Это та самая цена. Отныне все в Хастуре будут носить Маски, и под этим знаком будут известны. И война между людьми в масках и обнажёнными будет вечной и кровавой, пока я не приду снова… или не приду.

(НОАТАЛЬБА встаёт на колени).

НОАТАЛЬБА: Несправедливо, несправедливо! Именно Алар изобрел Бледную Маску! Альдон…

КОРОЛЬ: Почему я должен быть справедливым? Я живой бог. Что касается Альдона, он отец всех вас. Это цена: носить Маску.

ВСЕ: О!

КАССИЛЬДА (горько): Не на нас, о Король; не на нас!

ВСЕ: Нет! Помилуйте! Не на нас!

КОРОЛЬ: Ихтилл!

Ихтилл!

Ихтилл!

(КОРОЛЬ исчезает, а вместе с ним его трон. Гиады и Каркоза снова становятся видны сквозь ограждение балкона. Разлагающаяся масса, которая была НЕЗНАКОМЦЕМ, поднимается медленно и неуверенно. РЕБЁНОК выбегает из толпы и, схватив НЕЗНАКОМЦА одной мягкой рукой, выводит его на улицу через балкон вслед за КОРОЛЁМ. Когда они выходят, раздается низкий смешанный стон).

КАССИЛЬДА (стоя и широко раскинув руки): Не на нас! Не на нас!

КОРОЛЬ (за сценой, издалека, исчезающий): Что?! Вы думали быть людьми до сих пор?

НОАТАЛЬБА: А если мы сейчас…

Свет полностью погас — и давно пора — я был настолько истощён, что буквально заболел. Странные звуки звенели в моей пульсирующей голове; иногда мне казалось, что я слышу, как произносятся строки из пьесы, как будто в эхо-камере, а иногда я слышал пение. Иногда также откуда-то из глубин дома доносился громкий вой; я вспомнил, что у Ателинга жили кошки, хотя я не видел ни одной за сегодняшний вечер. А грохот под землёй стал непрерывным, словно камни медленно и бездумно измельчались в порошок.

Ателинг победил — из-за внушения или алкоголя, я не мог сказать, но мне не удалось дочитать «Короля в Жёлтом» — и что еще хуже, гораздо хуже — я чувствовал себя настолько грязным, что едва мог прикасаться к своему телу; я почернел, словно лежал в куче сажи; мои кольца врезались мне в пальцы, в ушах сидели личинки, и оглохший, онемевший, ослепший, потерявший обоняние и чувствительность, изобличённый, я развалился во вселенной слизистых шафрановых тряпок.

Я проснулся от вспышки болезненно-жёлтого солнечного света с ощущением, что меня вот-вот обнаружат, с самым невыносимым для меня симптомом похмелья. На окнах не было ни занавесок, ни штор, что усугубляло ситуацию; независимо от того, насколько недавно я переезжал в новое место, обустройство спальни для меня являлось самым первейшим делом.

Затем я понял, что Ателинг стоял надо мной, в той позе, которую он принимает, когда думает, что собирается проиграть спор. Он выглядел нелепо и неловко в короткой ночной рубашке из красной фланели и в красной ночном колпаке с кисточками. Билл протянул мне высокий стакан с красным напитком.

— «Кровавая Мэри», — кратко сказал он. — Завтрак будет внизу через некоторое время. Где ты остановился?

Я смущенно огляделся. Страницы в пластиковых пакетах оказались разбросаны по всему полу между кроватью и окном. Встав и опасаясь головокружения, я начал поднимать их и складывать на тумбочке, немного поморщившись от резких царапин на дереве, сделанных уголками страниц.

— Не бери в голову, я сделаю это позже, — сказал Билл. -На каком месте ты остановился?

— Э-э … позволь мне подумать минутку, ладно? Ненавижу людей, которые ожидают, что я проснусь до полудня. Я остановился на… на речи Ноатальбы, сразу после слов Короля.

— Которая речь короля?

— За кулисами, где он спрашивает: «Вы думали быть людьми до сих пор?»

— Будь ты проклят, — возмутился Ателинг. — Это дальше того места, до которого я когда-либо доходил. Ты был почти, почти в конце.

— Что происходит в конце?

— Ничего. Ребёнок возвращается на сцену и опускает занавес.

— Это всё?

— Всё. Ничего не понимаю. Ты был так близко. Только одна короткая строка. Должен быть кто-то, кто сможет достичь конца с первого же прочтения. Что тебя остановило?

— Самая простая вещь в мире, Билл: твоя проклятая электропроводка. Огни постоянно гасли. В конце концов, мои глаза утомились, и я уснул. Никаких загадок. Просто напряжение глаз. Возможно, бренди помогло, — честно добавил я.