Николай Шагурин - Операция Синий гном

— Вот он Армагеддон, конец света! — торжествующе возглашали «свидетели Иеговы». — Кто не с нами, да погибнет!

Это вносило еще больше смятения в умы.

И тогда среди истерических воплей политиканов и зловещего бормотания проповедников, среди испуганного шепота молящихся и трагического молчания людей науки раздался уверенный, спокойный и трезвый голос советских лидеров, обращенный к народам всего мира:

«Человечество оказалось перед лицом стихийной силы, загадочной и, на первый взгляд, неодолимой, перед лицом бедствия, какого не знала история. Космосиана грозит превратить нашу планету в непроходимые джунгли и похоронить все достижения человеческой культуры. Но люди не беззащитны, они овладели такими силами, которые по своим масштабам приближаются к силам природы. И нужно разумно, осмысленно, по-человечески обращаться с этими силами. Печальный эксперимент с водородной бомбой был актом не силы, а отчаяния. Ясно, что ни тактическое, ни стратегическое атомное оружие нельзя без разбору обрушивать на территории, пораженные «Железной травой», уничтожая все и вся, то есть, по русской поговорке, «снимать шапку вместе с головой». Лекарство оказалось хуже болезни.

Размахивать бомбой, угрожая другим государствам, тоже не следует, провокации и угрозы не спасут положения и никого не испугают. Они просто бессмысленны, так как известно, что Советский Союз располагает еще более мощным оружием. Нужно не провоцировать и грозить, не окапываться и отгораживаться друг от друга, а объединить научные, технические и экономические ресурсы всех стран для борьбы с Космосианой. К этому мы призываем все народы. Только при этом условии можно будет найти и применить для победы над травой эффективные средства, не угрожающие жизни и здоровью людей, целости и сохранности жилищ, промышленных объектов и оборудования, культурных ценностей и, конечно, земли, почвы — нашей кормилицы.

Советский Союз предлагает незамедлительно созвать всемирную конференцию по вопросу ликвидации бедствия и имеет реальные соображения на этот счет плод изысканий и трудов советских ученых».

Через два дня правительство Соединенных Штатов дало ответ: оно согласно. Люди планеты перевели дух: голубь дружбы и мира принес с Востока зеленую ветку надежды.

Местом работы конференции был избран город Каракас — столица Венесуэлы. Сделали это не без мысли хоть сколько-нибудь успокоить население латиноамериканских республик, с часу на час в трепете ожидавших нашествия беспощадной Космосианы.

Перед президентским дворцом на высоких шестах развевались флаги шестидесяти двух стран. Среди них можно было видеть английский «Юнион-Джек» с тремя крестами — св. Георгия, св. Патрика и св. Андрея на синем поле, японский «Хино мару» с красным солнцем на белом полотнище, ливанский — с зеленым кедром, и очень похожие польский и индонезийский, каждый из двух продольных красных и белых полос, только у первого красная полоса помещалась сверху, а у второго — снизу. Из больших государств не была представлена только Федеративная Республика Германии, может быть потому, что Космосиана вполне отвечала вкусам некоторых боннских генералов, мечтающих видеть весь мир за колючей проволокой.

Делегаты прибывали пешком, благо представленный им отель находился поблизости от дворца. Темпераментные венесуэльцы, запрудившие площадь, мальчишки, оседлавшие флагштоки и конный памятник, встречали гостей бурными возгласами и чисто южной жестикуляцией, многих узнавали, называли по именам (пресса не скупилась на портреты участников конференции).

Вот идет тучный, но очень подвижный человек в длиннополом застегнутом сюртуке, с белоснежной чалмой на голове — крупнейший микробиолог Индии.

— Вива Бхаттачару!

Стройный югослав в небесно-голубом пиджаке — знаменитый белградский химик.

— Вива Драгович!

Дюжий, смуглый, чернобородый кубинец в куртке защитного цвета, полувоенного покроя — конструктор сельскохозяйственных машин.

— Вива Ранчес, вива!

Вдруг вспыхивает овация. Широкий в кости, очень высокий мужчина в светлом костюме. Лицо некрасивое: широкие скулы, узкие глаза, но все скрадывает великолепная, обаятельная, добрая улыбка. Он идет, доброжелательно кивая направо и налево, салютуя поднятой рукой.

— Вива Корбато! Вива советико!

Фамилия этого человека, собственно, Курбатов, но венесуэльцы немилосердно коверкают непривычные иностранные имена: