Давид Чумертов - Альтернатива

— Лейтенант, знаешь, в чем твоя проблема? — продолжил Головорез. — Ты слишком предсказуемый. Думаешь, я бы не проверил все входы перед тем, как войти на поле боя? Это уже оскорбительно. Жаль, мне пришлось из-за твоей неумело установленной растяжки разорвать в пух и прах свой любимый кожаный сапог, который я метнул в проход. Знаешь, первое правило любого поединка — «никогда нельзя недооценивать соперника». И сейчас ты поймешь почему.

Внезапно прогремел еще один взрыв. Куда более мощный и яркий. И этот взрыв Грим услышал в сотни раз отчетливее просто потому, что взрыв прогремел прямо под ним. Последний этаж многоквартирного дома содрогнулся, и, вместе с крышей, прохудился и рухнул вниз, на нижележащие этажи.

Грим летел в куче обломков и камней, при этом максимально сгруппировавшись, однако не смог уклониться от итогового удара о цемент, и сильно повредил шею при падении.

Грим почувствовал, что не может повернуть голову вправо. Любые попытки сделать хотя бы незначительное движение вызывали адскую боль. Грим с трудом поднялся и оглянулся. Он стоял в руинах двух этажей многоквартирного дома, среди которых периодически просматривались те или иные предметы быта. Дом был заселен.

Внезапно Грим увидел под каменными обломками женскую руку.

— Сукин ты сын… — прорычал Грим, подбегая к завалу и пытаясь его разобрать.

— Не выражайся! — воскликнул кто-то по рации, которая чудом уцелела. — Я рад, что ты еще живой. Я только начал.

Попытки Грима освободить заваленную камнями женщину были прерваны оглушительным выстрелом. Буквально в двух сантиметрах от головы Грима в стену врезалась массивная пуля 50 калибра, очевидно, выпущенная из снайперской винтовки.

— Черт! — крикнул Грим, падая на пол.

После этого раздалось еще несколько выстрелов, но после они прекратились.

— Да брось, лейтенант. — рассмеялся Головорез. — Выходи, поиграем. Ты же сам меня пригласил.

— Рано радуешься, мразь. — прошипел Грим, детонируя установленные им ранее заряды.

Прогремел массивный взрыв, после которого ненадолго наступила тишина.

— А ты полон сюрпризов, лейтенант. — воскликнул Головорез.

— Когда же ты, наконец, сдохнешь? — крикнул Грим.

— О, нет… — улыбнулся Головорез. — Я еще вас всех тут переживу. А теперь слушай, как мы поступим, Грим. Сейчас ты выйдешь на улицу с поднятыми вверх руками и без оружия, и подойдешь к порогу поместья Кэрролл. Даю тебе минуту. Сразу же отвечу тебе на уже назревающий вопрос, «почему ты должен это сделать». Ровно через минуту я начну отстреливать все живое, что попадется мне на глаза. В данный момент я, например, рассматриваю в своем прицеле милых детишек, играющих на детской площадке. А вот там, на северо-западе, смотри, молодая мамаша с коляской. Бинго! Два в одном. Или может быть влюбленная парочка на скамейке? Даже не знаю, с кого начать.

— Не смей, подонок! — прорычал Грим.

— Ну так приди и останови меня! — рассмеялся Головорез.

Грим около полуминуты лежал и размышлял. С одной стороны он понимал, что если выйдет, то так или иначе умрет. С другой стороны, если бы он остался, то даже в случае победы над Головорезом, на его совести были бы десятки жизней невинных людей. С этим Грим просто не смог бы жить, и он это прекрасно понимал.

— Ладно. — воскликнул Грим. — Я выхожу!

Грим встал, подошел к окну, и демонстративно бросил из окна вниз снайперскую винтовку, а после достал из кобуры пистолет, который отправился вслед за ней.

— Ай-ай-ай, лейтенант. — улыбнулся Головорез. — Врать нехорошо. Автомат тоже на землю!

— Сукин сын… — прошипел Грим, доставая из-за спины автомат и выбрасывая его из окна.

— Спускайся по пожарной лестнице к выходу и дуй к порогу поместья! — резко скомандовал Головорез.

Грим послушно стал выполнять его команду. Когда он, наконец, вышел на улицу и подошел к порогу поместья семейства Кэрролл, внезапно перед ним распахнулась дверь. Открывший дверь Головорез держал в руках два пистолета. Один из них он направлял на Грима, а второй наставил вбок. Шея Грима не могла повернуться вправо, а потому он сам немного развернулся, чтобы понять, куда направлен пистолет Головореза.

Сердце Грима екнуло, а сам он чуть не упал в обморок от ужаса увиденного. На деревянном стуле сидела связанная заплаканная Лора с кляпом во рту. Ее лицо было в синяках и ссадинах. Одежда, к счастью была цела, что свидетельствовало о том, что Головорез не посмел сделать то, что обычно делал со своими жертвами. По крайней мере, пока не посмел.