Вадим Кузнецов - Швейцарские часы [СИ]

Колумбийское научное общество (КНО) торжественно отмечало двадцатилетие существования. На сегодняшний вечер президент КНО арендовал новый модный ресторан «Американская Мечта». Обстановка и интерьер одинаково располагали как для официальных мероприятий, так и для непринужденного отдыха. Уютные столики, рассчитанные на три-четыре человека, полы из черного мрамора, красные бархатные шторы, — все это создавало неповторимую атмосферу праздника. Посреди большого зала с высокими потолками находилась импровизированная сцена, с которой можно было выступать и проводить награждение отличившихся ученых. Вначале, как и полагается, выступил президент КНО, затем прочитали доклады самые способные ученые. После непродолжительной официальной части сцену заняли какие-то модные столичные музыканты, и начался торжественный банкет. Ученые вместе с очаровательными девушками пили вино, беседовали и танцевали.

Доктор физических наук Джек Стоун чувствовал себя превосходно. Его научный доклад получил заслуженно высокую оценку президиума КНО, и теперь Джек, обласканный восторженными аплодисментами и чеком на двадцать тысяч, флиртовал с двумя весьма симпатичными молодыми сотрудницами, сидящими с ним за столиком.

Стол был хорош. Мясо по-французски, рыбные деликатесы, множество маленьких закусок-канапе. Из сладкого — шоколадные конфеты, обсыпанные пудрой. В высоких бокалах пенилось коллекционное шампанское, слух радовала легкая инструментальная музыка.

Джек Стоун был одним из самых молодых и в то же время перспективных ученых. В КНО он состоял чуть более пяти лет. Внешне доктор напоминал какого-то рослого хорька или суслика: вытянутое лицо, маленькие глаза, длинный, не очень красивый нос. При общении с девушками Джек старался выпятить свой интеллект! Вот и сейчас он загружал своих соседок математическими и физическими выкладками.

— Джек Стоун, извините за беспокойство, но вам просили это передать, — молоденькая официантка мило улыбалась, протягивая доктору небольшой сверток.

— От кого?

— Не знаю, он не назвал себя.

В свертке находились сложенное пополам письмо и швейцарские часы «Роллекс». Отложив часы в сторону, Джек углубился в чтение.

«Здравствуйте, мой уважаемый научный противник. Вам пишет Уильям Сникерс. Вы еще помните меня, помните мою «ошибочную» теорию об управлении временем?

Так вот, Вы — самодовольный осел. Я создал прибор, с помощью которого можно обрести власть над временем. Вы получили сегодня двадцать тысяч, а я с помощью швейцарских часов «Роллекс», лежащих перед Вами, заработал уже около тридцати миллионов.

Хотите получить подтверждение моих слов? Пожалуйста. Просто наденьте часы на руку, переведите минутную стрелку на десять минут назад, и спокойно продолжайте ужинать.

Поторопитесь! Вы же не думаете, что я позволю Вам присвоить часы. Завода часового механизма хватит лишь на десять минут, и ровно в 18.10 заложенное в часы взрывное устройство будет активировано.

Впрочем, если Вы боитесь, то сразу выбрасывайте их как можно дальше.

Стоун взглянул на «Роллекс», часы показывали 18.08. Доктор колебался всего несколько секунд. В конце концов, чтобы убить его, не стоило писать письмо, это можно сделать и другим, менее оригинальным способом. Нет, похоже, целью Сникерса было доказать свою правоту, потешить самолюбие. Профессиональное любопытство взяло верх. Уверенным движением Джек Стоун надел часы и поставил стрелки на 18.00.

Мир изменился. Первое впечатление напомнило замедленную киносъемку. Джек видел, как его соседки медленно, словно в полусне, еле-еле открывают рты, потягивая шампанское, похожее на мед. Голоса девушек казались искусственно тягучими. Дым, исходящий от их сигарет, клубился нарочито медленно. Прямо к лицу спланировала небольшая муха, ее движения были настолько медленными, что Стоун ясно различал даже мельчайшие узоры на хрупких крылышках. Все окружающее казалось каким-то эфемерным, нереальным. Затем доктор посмотрел на свои руки. Кисти двигались как обычно, но только они и совершали свои движения с нормальной скоростью. Стоун решил закурить. Еще через какое-то время он заметил, что со всех сторон на него смотрят с чересчур пристальным интересом.

Вдруг какая-то девушка поднялась из-за соседнего столика и подошла к Джеку. Она перехватила запястье профессора и уверенным движением сняла швейцарские часы. И сразу же движения людей обрели нормальную скорость.