Ф Энсти - Лунный курьер [Книга забытой фантастики. Том II]

Лицо его выражало бесконечный ужас, а руки были подняты кверху жестом безысходного отчаяния. Это был человек, приезжавший к лорду под именем Виантеса. Убив лорда, он вышел обратно через лабораторию и провалился в открытый люк, где только что начавшая замерзать вода покрылась тонким слоем льда. Лед не выдержал тяжести его тела и человек провалился в котел.

Несомненно, что он умер не сразу, а постепенно захлебнулся и замерз.

Но тело его прекрасно сохранилось. Даже остаток ветки орхидей с тремя цветками, вдетый в петлицу его фрака, выглядел как только что сорванный.

— Я так и думал, — сказал спешно вызванный инспектор Джонс. — Все теперь ясно. По всей вероятности, сам лорд дал ему эту ветку, а убегая, этот человек не заметил, что она обломилась. Но теперь дело в том, чтобы найти пропавший бриллиант. Вне всяких сомнений, он приезжал не один, так как автомобиль исчез. Значит, у него был сообщник. Но не думаю, чтобы он успел передать ему камень. Зачем бы тогда он возвратился в лабораторию, где и провалился в люк?

Только к двенадцати часам следующего дня удалось оттаять бассейн и извлечь из него труп. На долю инспектора Джонса досталась неприятная обязанность обыскивать мертвого.

Ни в одном кармане мертвеца камня не оказалось.

— Как же так? — нахмурился инспектор. — Куда же делся камень? Не лопнул же он от низкой температуры? И то сказать, две тысячи градусов ниже нуля…

Хейтер задумчиво вынул орхидею из петлицы фрака мертвого.

— Как прекрасно сохранился цветок, — сказал он. — Мы, правда, получали из Австралии цветы, замороженные в куске льда. Но все же они больше походили на искусственные… Эге, что это такое…

Он повернул цветок чашечкой вниз, опустил в него мизинец и через минуту у него на ладони лежал дивный бриллиант без малейших следов трещины.

— Вот он! — воскликнул инспектор. — Это он, вне всяких сомнений… Я очень рад за вас, мистер Хейтер, потому что, знаете… ну, вы были под большим подозрением. Но теперь, конечно… Остается только установить, тот ли это человек, о котором сообщал Виантес. Впрочем, вам это едва ли интересно.

Он был прав. Хейтеру было совершенно неинтересно знать, кто был убийца. Он знал, что теперь сможет продолжать любимое дело… и сделать предложение той милой блондинке, которая ему давно нравилась.

Я вошел вслед за Феннером в кабинет Дэвидсона. Начальник сыскной полиции, сидевший за своим рабочим столом, встретил нас каким-то особенно веселым «Здравствуйте!»

Видно было, что он находился в исключительно хорошем расположении духа. Я заметил какую-то задорную складку в бровях Феннера, когда он подошел к столу и лениво облокотился на его край.

— Получили мы ваше распоряжение, шеф, — промолвил Феннер, — и вот явились. Какое задание: убийство, мошенничество, похищение?

Дэвидсон расхохотался. Я невольно вздрогнул. За все время я в первый раз услышал смех нашего шефа, всегда такого молчаливого. Я был твердо убежден, что в самом крайнем случае от него можно было ожидать только широкой усмешки. Какая же необычайная по комизму причина могла так расшевелить главу сыскной полиции?

— Ничего из перечисленного вами, Джо, — ответил Дэвидсон, подавляя смех. — Да и вообще ничего. Происшествий никаких не было. Мне вы и не нужны вовсе. Но у меня в приемной сидит тип, который до зарезу в вас нуждается. Послушайте, что он вам расскажет.

— Судя по началу, задача интересна.

Дэвидсон встал.

— Пойдем в приемную, и пусть он сам расскажет вам свою историю, — сказал он через плечо, ведя нас в соседнюю комнату. Мы с любопытством последовали за ним.

У стола сидел элегантно одетый молодой человек, лицо которого ни в малейшей степени не отражало веселого настроения Дэвидсона. При нашем появлении он окинул нас быстрым взглядом, и мне показалось, что тень разочарования пробежала по его лицу, когда Дэвидсон представил ему Феннера.

— Вот мистер Феннер и его сотоварищ, — сказал Дэвидсон. — Джо, это мистер Уэтсон, сын Джона Уэтсона, владельца холодильников. Этот Феннер, мистер, по-моему, как раз тот человек, который может вам быть полезен. Изложите ему ваше дело. А затем прошу извинить меня — я очень занят сегодня.

Дэвидсон вышел, а мы сели против Уэтсона, по другую сторону стола. Я исподтишка начал присматриваться к этой фигуре, хорошо известной во всем городе. Сын чуть ли не богатейшего в городе человека, он играл видную роль в «верхах» своего социального класса и был членом всех клубов, куда не могли проникнуть простые смертные. Имя его постоянно упоминалось в местной печати и я старался воспользоваться случаем, чтобы составить себе понятие об этом типе.