Елена Горелик - Арес - бог войны

– Это зависело бы от ваших личных качеств, Алекс.

– Извините, угождать императорам не умею. Потому как плебей, к тому же, гордый.

– Я это заметила, – Ахона тонко усмехнулась. – Но у наших сословий прозрачные границы. Талантливый плебей может заместить посредственного придворного, если захочет.

– Мадам, вы, кажется, меня на что-то уговариваете?

– Я раскрываю перед вами перспективу получить со временем огромную власть. Вам, людям, как нашим родственникам, отныне открыт путь к любой должности в империи Шанту.

– Это юридически неграмотно, принцесса. Земля – что-то вроде отдельного государства, и она в империю Шанту не входит… Или у вас другие планы на будущее?

– Я не могу знать, что на уме у моей матери.

– А я – тем более не могу этого знать. Поэтому, принцесса, мне было бы желательно побеседовать с вашим братом.

– Престол империи наследую я, Алекс, – Ахона соблазнительно изогнулась в кресле.

– Мне безразлично, кто у вас наследует престол, – грубовато ответил я. – Меня интересует политическая сторона наших отношений, а ваш брат как раз заведует этим вопросом.

– Фу, какой вы невежа, – усмешка принцессы стала похожа на оскал тигрицы. – Что ж, это простительно для правоверного республиканца. Братец через …два земных часа освободится, я скажу ему, что вы хотели с ним поговорить.

– Буду очень признателен, – я припомнил фразочку из репертуара куртуазного восемнадцатого века. Кажется, именно тогда у нас процветали всяческие императоры и принцессы. – До свидания, мадам.

– Не пренебрегайте моим обществом, Алекс, – Ахоне тоже вспомнилась наша романтическая литература. – Кто знает, каким боком однажды повернётся госпожа удача? Моя мать уже в солидном возрасте. Возможно, в скором будущем моё имя существенно сократится.

Вступая на престол, императоры Шанту оставляли только родовое имя – Арес. Арес… Кажется, у древних греков был бог войны с таким звучным именем. Очень может быть, что один из предков этой принцессочки посещал Землю, и произвёл настолько сильное впечатление на бедных ахейцев, что они его канонизировали… Я ушёл из офиса Ахоны в отвратительном настроении. Во-первых, хоть мы и докопали расследование взрывов до конца, инопланетян привлечь к ответственности не смогли – нашими законами это вообще не предусматривалось. Тут уж ругайся – не ругайся, а дело закрыто. Хорошо, хоть наших террористов переловили. Ахона сдала их за милую душу, как только они стали не нужны. Во-вторых, с Марса привезли кошкообразную даму, которая предупредила нас о грядущем нашествии её сильно обиженных на шанту сородичей. В-третьих, Иотал туманно намекнул, будто к нам скоро нагрянут и натья. Драчунов разнимать, как я понял. Иначе говоря, перспектива на ближайшее будущее вырисовывалась самая мрачная.

Катиар вернулся в свой нью-йоркский офис не через два, а через шесть часов – довольный, как мой котяра после сытного обеда. Чтоб я сдох, если принц не выудил из штатовского президента какие-то обещания. Правда, мы – такие подлые существа, что далеко не всегда выполняем данные обещания… Немного пообщавшись с натья Иоталом и хисаанкой Даги, я сделал один интересный вывод: в нашей галактике ВСЕ разумные гуманоиды свято держат данное слово. Кроме шанту, людей и ещё пары неприятных цивилизаций, встреча с которыми светит нам ещё не скоро. Обидно, конечно, оказаться в чёрном списке, но сейчас это может сыграть нам на руку – Катиару придётся хорошенько повертеться, чтобы добиться своего.

– Инспектор, сожалею, что задержался, – улыбочка принца была такой же сияющей, как у его сестры. – Но – положение обязывает… Какие у вас проблемы?

– Проблемы не у меня, а у вас, принц, – сходу рубанул я.

– Интересное вступление, – Катиар бросил на меня изучающий взгляд. – Присаживайтесь, инспектор, поговорим… Так какие У НАС проблемы?

– Вам что-нибудь говорит слово "хисаан"?

Катиар перестал улыбаться.

– В экспедицию на четвёртую планету уходили семеро, – с язвительной иронией сказал он. – Вернулись вдевятером. Насколько я знаю, люди так быстро не плодятся… Значит, вам известно, что хисаан – наши давние враги?

– И кое-что ещё сверх того.

– Вы откровенны, инспектор. Не боитесь?

– Не боюсь.

– Во имя первого императора! – засмеялся принц. – Вы мне нравитесь, Алекс! Для вас что я, что раб – всё едино… Итак, что говорят хисаан?

– У нас их посланница, – я заметил, что Катиар старательно скрывает искорки страха, то и дело мелькающие в жёлтых раскосых глазах. – Того, что она говорит, вполне достаточно для воссоздания истины.