Джеймс Типтри-младший - Эффективное решение

На двух градусах северной широты семидесяти пяти градусах западной долготы молодой мужчина бросил хмурый взгляд на неработающий вентилятор и продолжил читать письмо. Он, обливаясь потом, сидел в одних трусах в душной коробке гостиничного номера в Куйапане.

И как только другие жены с этим справляются? Я с головой в работе, пишу обзор по гранту и готовлюсь к семинару, радостно сообщая всем и каждому: «Алан? О,Алан в Колумбии занимается программой биологического контроля паразитов, разве не чудесно?» —но сама воображаю тебя в окружении знойных девятнадцатилетних брюнеток, неприлично богатых и смотрящих тебе в рот. А их груди сорокадюймового обхвата выпирают из кружевных лифчиков. Я даже перевела это в сантиметры, получилось сто один сантиметр и шесть миллиметров бюста. Ах, милый, я все тебе прощу, только возвращайся домой целым и невредимым.

Алан нежно улыбнулся, представив на миг единственное тело, которое вызывало у него желание. Его девочка, его волшебница Анни. Затем встал и открыл окно пошире. В комнату заглянула бледная скорбная морда — коза. Номер соседствовал с загоном, и вонь стояла невыносимая. И все же какой-никакой, а воздух. Он снова взялся за письмо.

Со времени твоего отъезда ничего не изменилось, только Пидсвилльский кошмар все ширится. Теперь это называют сектой Сынов Адама. Неужели ничего нельзя с ними поделать, даже если это религиозное движение? Красный Крест разбил лагерь для беженцев в Эштоне, штат Джорджия. Вообрази, беженцы в Америке! Говорят, двух девочек изрезали на куски. Ох, Алан.

Кстати, Барни принес гору газетных вырезок, которые велел отослать тебе. Я сложила их в отдельный пакет —знаю, как иностранные почтовые службы поступают с чересчур пухлыми конвертами. На случай, если ты его не получил, Барни интересуется: что, по-твоему, объединяет Пидсвилль, Сан-Паулу, Финикс, Сан-Диего, Шанхай, Нью-Дели, Триполи, Брисбейн, Йоханнесбург и Лаббок, штат Техас? Вспомни, где проходит Внутритропическая зона конвергенции. Мне это ни о чем не говорит, но твое превосходное экологическое чутье, возможно, подскажет отгадку. Я увидела лишь подборку отвратительных сообщений о кровавых убийствах женщин. Самое ужасное —из Дели, о «плотах из женских трупов». Самое забавное (!) —о военнослужащем из Техаса, который застрелил жену, трех дочерей и собственную тетю, потому что Господь повелел ему расчистить пространство.

Барни такой душка, в воскресенье обещал заскочить, поможет мне отвинтить водосточную трубу и посмотреть, где она засорилась. Барни летает по воздуху: его исследования влияния антиферомонов на размножение почкоедов наконец-то дали результат. Ты знаешь, что он протестировал более двух тысяч химических смесей? И две тысячи девяносто седьмая оказалась эффективной. Когда я спросила, как она действует, Барни только захихикал; ну, ты помнишь, как он робок с женщинами. Но главное, для спасения лесов достаточно единственный раз распылить препарат. Это совершенно безопасно. Барни утверждает, что птицы и люди могут потреблять вещество сколько угодно.

Вот и все новости, любимый. В воскресенье Эми возвращается в Чикаго, в школу. После ее отъезда дом превратится в склеп. Мне будет ужасно не хватать Эми, хотя сейчас она в том возрасте, когда я для нее —главный враг. Энджи говорит, это все начало пубертата. Эми передает дорогому папочке привет, а я шлю тебе всю свою любовь, которую не описать словами.

Алан бережно сложил письмо в папку и бросил взгляд на тонкую стопку писем, запрещая себе думать о жене и доме. Толстого конверта от Барни в почте не было. Он рухнул на скомканные простыни и дернул за шнур выключателя за минуту до того, как генератор выключился на ночь. В темноте упомяну тые Барни места ложились на туманный шар, который медленно вращался в его мозгу. Что-то тревожило…

Но тут мысль о кишащих паразитами детях, которыми Алан занимался сегодня в больнице, вытеснила все остальное. Он принялся думать, какие данные надо будет собрать.

«Ищи слабое звено в поведенческой цепочке» — как часто Барни, доктор Бернхард Брейтуэйт, твердил эту фразу. Где это звено, где? Утром он примется за большой садок с тростниковыми мухами…

В пяти тысячах миль Анни писала:

Ой, любимый ,три твоих письма передо мной, пришли одновременно. Я знала, знала. Забудь мои слова о смуглых богачках, я просто шутила. Родной мой, все знаю… про нас. Эти ужасные личинки тростниковых мух, эти бедные дети! Не будь ты моим мужем, я бы считала тебя святым или вроде того. (А это именно так.)