Всеволод Валюсинский - Пять бессмертных [Т. I]

Карст разговаривал с Гетой. Курганов, глядя на ее смущенное и проникнутое тихой радостью лицо, почувствовал прилив простого человеческого чувства, острой, щемящей жалости к этой милой девушке. «Если б знала она!» — подумал он, и ему стало не по себе.

Курганов резко тряхнул головой, как бы желая отделаться от тяжелых и докучливых мыслей, и твердыми шагами пошел к своему аппарату. Он, улыбаясь, спросил Карста:

— Ну, как, нашел шляпу?

Карст смутился, но кивнул. Гета опустила глаза.

Выдвинутые на площадку самолеты сильно отличались от нового «Хиля», в общих чертах походили на прежние аэропланы и требовали для подъема некоторого разбега; площадка перед авиагаражом была сделана специально для них. Это были небольшие двухместные монопланы, размерами немного превосходившие «Хиль», и, как прежние, работали на жидком топливе (горючее представляло собой сильно взрывчатое вещество, родственное нитроглицерину, расходовалось его ничтожное количество; моторы при небольшой величине обладали огромной мощностью). Вообще же материал, конструкция и устойчивость самолетов и моторов были таковы, что исключалась всякая возможность падения. Аэрон можно было приравнять к прежнему велосипеду.

— Кто со мной? — спросил Курганов, садясь к рулям.

— Я, — крикнул Пфиценмейстер.

Большими шагами, похожий на циркуль, он направился к самолету и сел рядом с Кургановым.

С площадки одновременно не могли подниматься два аэрона, поэтому остальные ждали, когда Курганов улетит. Чтобы быстро подняться, надо было сразу пустить мотор полным ходом. Первый мотор ринулся вперед, подскочил, повис в воздухе и, круто забрав вверх, вылетел над парком.

— А Уокера все нет, — заметил Биррус, с помощью негров устанавливая второй аэрон. Он улыбнулся: — Ну, со мной, наверно, никто не хочет? Так и быть, полечу один.

Через пять минут после отлета Бирруса один за другим взвились на воздух еще два аэрона. На одном был Карст с Гетой, на другом Гаро и Лина. Курганов и Биррус летали по кругам, ожидая их. В стороне моря виднелась круглая черная точка, несшаяся над самой водой. Это был «Хиль».

Курганов, а за ним и все остальные, направили свой полет тоже к морю. На площадке стало тихо и пусто. Только негры с Умо стояли еще в дверях гаража и смотрели вслед улетевшим. Улыбка обнажила их белые крупные зубы. Немного постояв, они оставили двери гаража отпертыми и пошли к дому.

Уокер увидел четыре взвившихся аэрона. В нем заговорил дух спортсмена, который он вместе с английской кровью унаследовал от своих предков. Новая машина представляла хороший случай испытать ее летные качества и сравнить с простыми аэронами. Он сделал круг, поднялся выше и полетел навстречу друзьям. На «Хиле», как и на аэронах, летать над морем было безопасно. Аэроны, кроме колес, были снабжены и маленькими челноками, как гидропланы, а «Хиль» просто садился на воду и лежал на ней, как спасательный круг.

Повернув крутым виражом, «Хиль» дал полный ход и по прямой линии понесся прочь от берега. На остальных машинах шум моторов усилился и стал тоном выше. Началась гонка. Среди догоняющих впереди всех был Курганов, за ним Биррус, несколько позади — остальные два аэрона. С первой же минуты стало ясно, что «Хиль» уходит. Маленькие, легкие аэроны вообще не обладали большой скоростью. Они и строились не для спорта или гонок. Они должны были служить средством удобного, быстрого и безопасного передвижения. «Хиль» же, имея мощные моторы и представляя собой одну рабочую опорную плоскость, летел, как диск, брошенный плашмя. Расстояние между ним и его преследователями быстро увеличивалось. Уокер повернул, взлетел еще выше и направился к берегу. Остальные отказались от погони. Каждый летел, куда ему нравилось.

— Карст, — обратилась к своему спутнику Гета, — спустимся ниже и полетим над самой водой. Мне хочется быстрого, быстрого движения. На высоте этого совсем незаметно.

Они спустились и понеслись, почти касаясь воды, туда, где ровной линией виднелся серый горизонт. На пути им попадались вереницы плоских судов. Выставив на поверхность только гладкие спины, они быстро шли куда-то.

На аэроне, где были Гаро и Лина, шел спор. Лина хотела вернуться обратно, Гаро не соглашался: дома все равно делать нечего.

— Да я вовсе и не хотела домой, — сказала Лина, словно обидевшись.

Гаро взглянул ей в глаза, круто повернул руль и направил машину к берегу. Оба молчали. Мотор шумел так сильно, что приходилось говорить очень громко, хотя это было и не совсем удобно. Когда подлетели к берегу, Лина наклонилась к самому уху Гаро и сказала: