Валентин Гаркуша - Дубовый лист

Адам включил свет.

— Ого, — произнес он, рассматривая запыленные приборы. — Уже, бедняги, почти год стоят без дела. Да и как они пережили это.

Вика тоже выбралась.

— Возможно, это путешествие нужно было скорее тебе, чем мне. Мне-то туфельки. А вот ты, посмотришь на истоки своего открытия!

Ученый не стал возражать и аккуратно пробрался через коробки и ондулин, к люку.

— А нам повезло, — приподнимая его и всматриваясь, прошептал Адам, а потом, убедившись, что действительно никого нет, вышел в гараж. — Люк-то тогда мы обычно закрывали.

На это Вика ничего не сказала и просто проследовала за своим мужем. Но когда они оказались во дворе, то оба замерли. Их моментально переполнило очень тяжелое, и крайне неприятно чувство, и в тот момент, что Вика, что Адам, пожалели о своем решении переместиться сюда. Это чувство ранее не испытывал ни один живой человек. Какое-то извращенное чувство ностальгии, смешанное с чувством потери и чувством безысходности, плюс, сверху ощущение старения и неминуемых перемен. А всего-то они смотрели на свой двор, только три с половиной года назад. В те дни, Адам с рабочими, как раз делали крышу. И смотреть на старую версию своего дома было и больно, и приятно. Словно ожившие фотографии, наложенные на аномально реалистичный сон, эмоции взрывали шаблоны подсознания, нагромождая их невидимой ранее смесью воспоминаний с ощущениями.

— Тебе нужна куртка? — пересиливая странное, но тяжелое чувство безвозвратной потери, первым заговорил ученый.

— Не знаю, — Виктория осмотрелась и даже попыталась сосредоточиться на ощущениях погоды. — Та, наверное — нет. Давай просто сходим за теми туфлями. Хорошо, хоть ключи от ворот подойдут.

Они вышли на улицу и окунулись в знакомую атмосферу, так как она особо не изменилась за эти годы, разве что немного заросла. Там ученых немного отпустило, вернув в голову трезвые мысли, а путешествию — цель.

— Вот тут надо было бы в магазины сходить, — сказал Адам, — сэкономили бы.

— Ох, давай уже не сегодня. Ну, или как правильно сказать-то, в другой раз?

Пошли супруги к магазину специально пешком, ведь они уже полностью успокоились и стали наслаждаться каждым моментом пребывания в прошлом, и даже успели замерзнуть. И вот когда Вика увидела знакомую, но уже подзабытую вывеску, все плохое и грустное тут же улетучилось из головы.

— Ах, Адам! — возрадовалась та, — представляешь, открыто! Открыто! Пошли скорее.

Такое резко приподнятое настроение жены, не могло ни взбодрить и Адама, на что тот, конечно же, ускорил шаг, едва успевая за Викой. А внутри магазина кипела своя повседневная жизнь, и никто даже не подозревал, что через месяц или полтора их закроют. Виктория быстро, по памяти, нашла элегантные черные туфельки на высоком каблуке и чуть ли не обняла их.

Адам сел рядом.

— Слушай, а может не стоит. Из такого далекого прошлого что-то переносить?

— Ох, Адам, ну, сколько тебе повторять, пакет же был.

— Может он был пустой? Попросим у них пакет.

— Ты в своем уме? Какой пакет? Выходит у этих туфлей судьба такая. Значит, я их и купила. Мне кто-то говорил, не помню уже кто, может даже с института, что были на финальной распродаже при закрытии и их уже не видели. Я тогда еще с завистью подумала, что какой-то везунчик по дешевке выхватил мои туфельки.

Ученый, хоть и получил удовлетворяющий ответ, все равно был глубоко озадачен, но промолчал.

Так Вика игралась со своими туфельками, минут с десять. Потом с детским азартом, расплатилась, и получив тот самый не хватающий пакет, направилась к выходу.

— А может и тебе, что-то подыщем?

— О, нет, — взволнованно и нервно ответил мужчина. — Хватит шутить со временем. Пошли уже домой.

— Ладно-ладно. Только не нужно так переживать. Ты же и меня пугаешь.

— Может оно и к лучшему. Осторожней будешь.

Эти слова были иголкой, той самой иголкой, кольнувшей прямиком в сердце. И ни смысл, и даже не сами слова, а то, как их произнес Адам. Они прозвучали так холодно и с таким глубоким, буквально подсознательным, инстинктивным страхом, что Виктория даже остановилась и задумалась, а не показалось ли ей. Но общая атмосфера, наконец прошедшая тяжелая ностальгия и радость об уже нежданном приобретении, вернули девушку на место. Но осадок все-таки остался.

Они снова пешком направились в сторону дома. Настроение поднималось, страсти отпускали, и даже Адам стал заметно меньше нервничать. По дороге, супруги пару раз свернули на знакомые места, где поохав от воспоминаний, вернулись к себе в лабораторию.