Александр Розов - Ехиднаэдрон - решето джамблей

Олендорф задумчиво потер лоб ладонью. Мысль собеседника явно казалась ему очень странной, поэтому он задал вопрос:

— Как, по-вашему, должны быть организованы разумные существа?

— Я не знаю, как они должны быть организованы, но они не окажутся организованы по аналогии с муравьями, у которых действия каждой особи диктуются преимущественно простым инстинктом подчинения центру муравейника. Причем центр муравейника не обладает каким-то интеллектом. Это матка, которая откладывает яйца и инстинктивно сигналит рабочим муравьям, подчиняя их задаче обслуживания кладки яиц. Эта схема воспроизводится из поколения в поколение. Сигналы матки меняются лишь при таких переменах в окружающей среде, которые учтены инстинктом. Новые виды перемен не анализируются, а просто игнорируются. Любой отдельный муравей имеет достаточно развитый мозг, чтобы обнаружить неадекватность сигналов, но инстинкт подчинения заставляет его выполнять сигналы-приказы, несмотря на замеченную неадекватность. Биолог объяснит это более точно и доходчиво, но я могу изложить только вот так.

Юлиан Зайз замолчал, и занялся своим уже слегка остывшим кофе. Советник еще раз задумчиво потер лоб. Монолог собеседника задел его, и последовало возражение.

— Вы утрируете. Наше общество… Я имею в виду, развитую часть мира… Все-таки не муравейник, где индивиды беспрекословно выполняют приказы, отдаваемые каким-то субъектом, на которого не могут повлиять. У нас есть демократические процедуры.

— Это вы так шутите? — спросил консультант по ЯД.

— Юлиан, вы слишком протестно настроены, — заявил советник, — конечно, демократия неидеальна, но вы ведь не станете отрицать, что уровень жизни людей при демократии впечатляюще возрос, и что демократическое управление достаточно успешно решило наиболее острые проблемы, такие, как предотвращение ядерной войны. Нами созданы достаточные предпосылки, чтобы к началу нового века стабилизировать численность населения Земли, снизить промышленные загрязнения, устранить потребительское и региональное неравенство, и гарантировать каждому человеку достойное социальное обеспечение. Эти задачи уже почти решены в Европе, и теперь можно действовать по успешному образцу. Что вы можете возразить?

— Филипп, при чем тут я? Ведь ваша цель: убедить не меня, а джамблей.

— Да, но чтобы убедить джамблей, мне надо проверить силу аргументов на человеке, у которого стиль мышления близок к джамблийскому. Судя по ряду ваших догадок, вы именно такой человек. Поэтому я снова спрашиваю: что вы можете возразить?

— Так это что, деловая игра такая?

— Да, — подтвердил Олендорф, — считайте это деловой игрой.

— Ладно. Возражение такое. Централизованное стабилизирующее, ограничивающее и распределяющее управление, которое глобальные политики, по вашим словам, сейчас реализовали в Европе, и в текущем веке намерены распространить на всю планету, это экологический процесс, который есть даже в школьном учебнике. Любой вид фауны в первой фазе после эволюционного появления, быстро размножается. Затем, когда его экологическая ниша близка к насыщению, включаются механизмы регуляции. Так вид приходит в равновесие с биосферой, а при изменении условий среды, вид вымирает.

Советник посмотрел на собеседника с явным непониманием.

— Но человечество — не фауна. Человечество достигает этого равновесия сознательно.

— Филипп, вы смотрите изнутри. Джамбли смотрят снаружи, и видят у человечества ту фазовую диаграмму, которая свойственна любому виду фауны.

— Что они видят? Их кибер-зонд прибыл в Солнечную систему несколько лет назад!

— Да, но он уже выпотрошил интернет, где есть базовые данные о человечестве.

— Но, Юлиан, в таком случае само существование нашего интернета доказывает: мы не просто фауна, а разумные существа.

— Не доказывает, — ответил Юлиан, — у муравьев есть интернет: пунктиры феромонов.

— Задача… — произнес Олдендорф, — …Сложнее, чем я предполагал. Юлиан, а вы бы как доказывали джамблям, что люди это не фауна, а разумные существа?

— Это вопрос умозрительный или практический? — спросил консультант по ЯД.

— Это вопрос практический.

Такой поворот разговора стал для Юлиана неожиданным. Он покрутил в руке пустой бумажный стакан от кофе, и пробурчал:

— Вот так дела… Если это вопрос практический, то надо знать: что уже предпринято в общении с Каимитиро при использовании ключа Татаоки?