Олег Аркадьев - Под руку с Одиночеством. Дальше [СИ]

— Честно, я с кремом придумывал, — звучал спрятавшийся оператор. — Хотел сюрприз сделать. Потом смекнул, что…

— Что ты сделал? — очень нехорошо наклонил вперед голову техник, пытаясь определить, где скрывается виновник торжества. — Ты и смекнул, да?! — он пошел вперед, но торт его остановил отрепетированным жестом секьюрити. Сапоги и портупея кондитерского кошмара были густо намазаны заварным обувным кремом.

— Как?! Придурок, что у тебя в голове, а?!

— Это ты материализацию мыслей включил! — в истерике закричал затаившийся оператор.

— Тебя заткнуть хотел, хоть ненадолго, балбес! Не, ну, я знал, что ты пустобрех, но чтоб до такой степени, — развел руками техник, глядя на творение коллеги. — Почему охранник?!

— Помириться хотел, домашним тортиком, как у мамы. И торжественно встретить, с караулом. Потом передумал, — вздохнув, показался, наконец, оператор.

— Ты хоть свечи не намыслил? — поздно поднял взгляд к закопченному потолку техник.

— Ты представляешь, сколько подарков сразу?! — сдвинув на лоб очки, радовалась Мелл. — Я всегда хотела быть колдуньей и, в свободное время, немножко актрисой. Это первое предложение не от агентства, прикинь?!

— Уже.

— Что?

— Уже актриса, — веселилась вместе с подругой Танька. — Все время играешь. И немножко — колдунья.

— Да ну тебя, — любя пихнула кулачком подругу в плечо. — Вот скоро ты меня всему научишь и тогда…

— Я?! — резко остановившись, Танька в ужасе уставилась на Мелл.

— А то кто же? — запоздало среагировала и проскочила вперед. В искренней улыбке обернувшейся Мелл было столько нежности, что Танька едва не растаяла от удовольствия.

— Там видно будет. Пока что главное — День Рождения отпраздновать. Торт, вроде, уже есть… Пойдем, чего застыла, — Танька потянула подружку за руку.

— Главное вовсе не отметить, как ты не понимаешь! — поправила Мелл. — Главное — это встретиться с белками, они покровители нашего знака! Завтра увидишь, потерпи.

— А гостей где будем брать? — интересовалась местными обычаями. — Давай в тень перейдем, жарко совсем.

— Давай, — свернула в центр сквера с молодыми липами Мелл. — Они сами должны прийти, все, кто захочет. Вот только мама…

— А что с ней? — удивилась Танька и тоже подняла на лоб очки: искренность нужно было встречать вежливо.

— Ничего. Она хочет какой-то сюрприз сделать, вроде похода в кафе, с обжорством и надувными шариками, — стыдливо призналась Мелл.

— Бред! У нее же, вроде, нормальная фантазия, даже стихи пишет. Что случилось?

— А-а… — отмахнулась подруга. — Крыша поехала, судя по всему. Жаль, у меня папы нет, так бы к нему ушла жить.

— Ты из-за собаки с ней повздорила?

— Ругаются, когда небезразличны друг другу, а так… — она пожала плечами. — Если даже собаку отдала, не спросив меня, о каких отношениях можно говорить? Таксу оставила — уже хорошо. Плоская собака в квартире очень даже удобно, — повеселела рассказчица. — Залезла под диван и сидит, как в домике, место не занимает. А еще мама ее вместо сумочки таскает, на разные мероприятия, — грусть в голосе еще сомневалась в своей правоте.

На пути откровений попалась палатка с разным прохладительным и Танька поспешила отвлечь подругу:

— Нам две бутылочки сильногазированной, пожалуйста.

— Это вредно, возьмите без газа… — начала было продавец.

— Физиологию учи, двоечница! — быстро остановила натиск безграмотности. — И похолоднее!

— М-да, — задумчиво смотрел на потолок техник, — исправлять и чистить уже поздно.

— Ты о ком? — опасливо покосился на него оператор.

— О твоих мозгах, конечно! — соврал товарищ, оценивая объем работы. — Убери этого монстра, — он кивнул на торт, нерешительно топтавшийся у входа. Наполеон-переросток все порывался взять на караул, гордо выравнивая коржи и задевая треуголкой потолок.

— Я его боюсь, — задрожал неудачник. — Император, все-таки…

— Эк тебя торкнуло, — хмыкнул техник, с кривой усмешкой уничтожая и ситуацию и беспорядок. — Начнем сначала…

— Зачем ты ее так? — Мелл осторожно отвинчивала колпачок. — Она же не знает наши вкусы.

Дом был уже в двух шагах, а из соседнего двора манили свободные качели. В жару болтать ногами, едва раскачиваясь, все же лучше вентилятора, решили девчонки.

— Вкусы здесь ни при чем, с газом действительно полезнее.

— А желудок? Раздражает же стенки…

— Когда не хватает знаний, включай воображение, — для убедительности Танька качнулась на своем сиденье чуть сильнее. — В желудке плещется концентрированная кислота, и если в нее опустить, например, палец — он начнет растворяться. Если опустить другой палец в бутылочку с этой водой — ему будет даже приятно. А теперь скажи, что будет, если мы кислоту в желудке разведем этой водичкой?