Ярче Тысячи Солнц - Алекс [СИ]

— Ладно, берём анализы, вживляем жучёк и в бокс его.

Рыжий надел мне на лицо маску, и я снова поплыл… И хорошо, потому что последнее, что я почувствовал то как мне вставляли в зад градусник…

Очнулся я в клетке. Вокруг было относительно темно и тихо. Видимо, была ночь. Некоторое время просто тупо смотрел в потолок, пытаясь собрать своё сознание в кучу. И глаза тоже, мне кажется, они разъезжались в разные стороны, и меня как-то качало, словно мы плыли на корабле. Последствия наркоза. Было немного холодно. Одежду мою порезали, а новую не выдали. Вандалы! Чтоб вам икалось неделю. Что я теперь, голым буду ходить?

Ох, надеюсь, в зад мне вставляли только градусник… Иначе… Иначе всех убью, один останусь!

Я вздрогнул, когда ко мне прикоснулись чьи-то просунутые через решётку руки. Во-первых, это было неожиданно, во-вторых, руки были холодные. Я откатился подальше от решётки и злобно посмотрел на того, кто решил меня пощупать. Сюрприз был приятным. Это была девушка. Яркая, рыжая, как ведьма, с огромными зелёными глазами и красивая, как ангел! В бледном свете, падающем откуда-то из коридора, она казалась нереально красивой. Встало у меня в момент всё, что только могло встать. И на миг я даже пожалел, что сбежал от её рук. Лежал бы себе и лежал, а она и дальше бы меня щупала. И чего переполошился идиот? Но пожалел я только на миг, потому что в следующий миг девушка открыла свой прекрасный ротик и сказала:

— У! У! Аа-а-а! У!

— Очень информативно…

— Ура-ра-ра!

— Я тебя понял.

— А-а-а-а-а-а!

— Хорошо, дорогая, только не ори!

Блин… Ну как так-то?

Я зажал между ног то, что укладываться назад никак не хотело, и огляделся. В большом помещении стояли разные клетки. Маленькие с тушканчиками и большие с людьми. Люди были только в трёх клетках. В них сидели я, рыжая по соседству и тощий лопоухий пацан напротив. Пацан, оттопырив уши, с интересом смотрел на нас. Чёрт, тут ещё и дети! Хотя, может ли животное считаться ребёнком? Он наверняка видел уже все, что можно и что нельзя. И в любом случае следует инстинктам, а не осознаёт происходящее разумом. Что в этом возрасте, что взрослый. Они не разумны, как обезьяны. А вот перед кошкомордыми стыдно. Они-то всё понимают. Увидят мой вставший флагшток. Шутки шутить будут.

К приходу в нашу обитель печали кошкомордых у меня всё благополучно упало. Как только рыжая нагадила в углу и начала кидаться в меня какашками, всё сразу и опало. Даже до нижней головы дошло, что рыжая не тот объект, с которым я бы хотел иметь какие-то отношения.

— Мили! Опять насрала?!

Возмутился белобрысый кошак с длинным хвостом волос. Он выглядел весьма странно. Миловидная неумная мордочка с пухлыми губками бантиком. Блондинка блондинкой! При этом мощное, накаченное тело. Такое ощущение, что ему голову когда-то оторвало, а назад пришили не ту. Перепутали чутка.

— Сколько можно! Мили! — странноголовый стукнул по её клетке, от чего она, испуганно вереща, забилась в самый угол.

Да, похоже, злой дядька…

И тут он посмотрел на меня. Ну я-то получше зыркать умею. Не только злобно, но и свысока, как на говно, умею смотреть. Вот так мы и смотрели друг на друга. Он злобно, а я как на говно. По видимому мы поняли друг друга, потому что он первым отвёл взгляд.

Окончив мой осмотр, он куда-то утопал. Вернулся с мисками, в одну налил воды, в другой была какая-то каша.

— Жрите! — пожелал он нам приятного аппетита и утопал.

Ну, что сказать. Быдло оно и в другом мире быдло. Мили и безымянный пока пацан рванули к мискам и, хватая еду руками, начали запихивать в себя.

Эй, а говно убрать? Не? Тут воняет! Впрочем, чего я хочу? Мы же животные. По-крайней мере, Мили точно не смущает, что она стоит одной ногой в своих какашках и этими руками, которыми сейчас жрёт, ночью кидала какашки в меня!

Я честно пытался поесть эту фигню в миске. Голод не тётка, знаете ли. Она была похожа на сопли и вкуса такого же. Но люди ели же с голодухи крыс и подмётки, и человечину, даже себя ели бывало. Однако у меня не получилось. Всё, что я проглотил, тут же пошло обратно вместе с желчью. Кефирчик с батоном уже переварились и ничего, кроме желчи, в желудке не было.

Я прополоскал водой из миски рот и выпил остатки. Вот и всё… Пообедали, блин.

Притопав к нам опять, блондинка оглядел, что я натворил, но ничего не сказал. Молча одел на Мили ошейник и увёл куда-то. Потом вернулся со шлангом и в перчатках и начал мыть её клетку. Так же молча вернул рыжую на базу. Волосы у неё были мокрыми, видимо, её постирали. Ну и правильно. Но стирать её надо было до того, как давать кашу. Потом увёл ушастого. Вернулся и с ошейником в руках подошёл к моей клетке. Открыл дверь и нерешительно заглянул внутрь, подозрительно поглядев на меня, забившегося в самый угол.