Елена Долгова - Предсказатели

Довольно скоро оступившись, Келлер упал и остался стоять на коленях. «Я сейчас умру, — подумал он. — Умру и избавлюсь от необходимости ждать чего-то еще. Но ад гораздо страшнее, чем все, что могли сделать со мной арбелианцы».

Разум корчился, не в силах освободиться от болезненного видения — огромного лабиринта, у которого нет ни начала, ни конца. Келлер находился под куполом храма, на каменной площадке алтаря и вместе с тем продолжал, истерзанный усталостью, брести по бесконечным серым коридорам.

«Кэтти, помоги!».

Что-то откликнулось — слишком далеко, чтобы этот ответ сложился в слова.

Джено демонстративно поиграл ножом.

— С таким неудачником возиться неинтересно, — сказал он с искренней досадой. — Надоело ждать, когда ты проявишь себя, так что пора кончать. Брось оружие, расстегни куртку, я зарежу тебя быстро.

— Как положено по предписаниям?

— Я же сказал — быстро. Конечно, не совсем так, как требует обычай. Оркус получит меньшее удовольствие.

Бывший наставник в драке порастряс свою ненависть. Вместе с ненавистью поблек и душевный контакт. Сейчас Джено демонстрировал только презрительную досаду. Он хотел плюнуть, но решил не делать этого на алтарном камне и, дернув горлом, проглотил слюну.

— В общем, или сдавайся или вставай и дерись — тебе все равно конец.

— Ладно, забирай.

Келлер бросил нож, но не на алтарь.

Он быстро, прямо с колен, метнул его в Джено, вложив в это движение всю ловкость, наработанную годами упражнениями.

Оружие Несса вошло прямо в горло адепта. Удивленный, тот стоял прямо, рукоять торчала под его подбородком наподобие галстука. Затем Джено рухнул в полный рост ничком, с глухим хрустом, загоняя клинок еще глубже. Лужа растеклась под уткнувшейся в камень головой. Эта лужа сначала увеличилась, потом сделалась поменьше, как будто жертвенник Оркуса жадно впитывал влагу.

«Вот и все».

Келлер хотел забрать нож, но потом решил не прикасаться к убитому, словно опасался подхватить заразу. Это была победа, но принесла она только апатию; иллирианец, хромая, сошел с алтаря.

— Эй, Оркус! Чего ты хочешь от меня?

Вспышка. Темнота. Потом движение. Ответ выглядел как череда стоп-кадров, сменяющих друг друга, попадались и непрерывно движущиеся вставки — существа странной формы, город, корчащийся в огне. В послании проскальзывал смысл, но он выпадал за пределы человеческого. Некоторые образы отличались крайним цинизмом — изуродованное лицо Нины, расчлененное тело арбелианца, которое продолжало жить так, как живет разрубленный червяк. Келлера швыряло между этими картинами, пока он кое-как не высвободил свой рассудок.

— Ну нет, я не согласен. Все это пошло и без выдумки.

Оркус выразил свое отрицательное отношение к отказу уже привычным способом — исчезло все, кроме длинного серого, как склеп, разветвляющегося адского коридора, его серых извивов, мерзости и непреходящей тоски.

— Если не отвяжешься со своим лабиринтом, пущу в ход дезинтегратор, прямо тут, на твоем загаженном алтаре.

Оркус вибрировал смехом. Дезинтеграция цитадели означала смерть самого адепта в ближайшие часы, а следом неотвратимые извивы все того же потустороннего места. Потрясенный иллюзией, Келлер остался сидеть возле черного камня, прижав ладони к лицу. Контакт прервался, но следовало ждать повторения. Чем дальше, тем чаще, уже безо всякой надежды на спасительный выход…

— Я не сдамся, слышишь? Моей слабины ты не дождешься. Если понадобится, стерплю все, даже разбирательство по делу о ереси. Ты еще на долгие годы останешься ни с чем.

…В сущности, стоило поискать естественные причины видения. Возможно, в воздух храма понемногу подмешивали наркотик. Обыск не дал результатов, боковые комнаты не скрывали ничего интересного — один мусор, не было там и спрятанного телепорта. Келлер вскарабкался по ступеням, вышел из храма и углубился в переплетение коридоров. Тень прошмыгнула мимо — длинная, грациозная, нечеловеческая. Измененная видела гостя, но не напала, возможно, ее полузвериного интеллекта не хватило на то, чтобы опознать чужака. Казалось, цитадель вымерла, даже послушники больше не показывались. Мимо прокатил ремонтный кибер, устройство временами бесцельно задевало о стены.

— Зенон, где ты? Я иду за тобой…

Кошмар лабиринта проник в реальность и смешался с нею в единое целое. Сбитый с толку, Келлер метался наугад, пока не наткнулся на знакомое место. Светильник-молния отбрасывал сполохи на стены, занавеси, на опрокинутое кресло черного дерева и следы грубого, торопливого погрома. Металлический поднос валялся на полу, рядом с опрокинутым кубком.