Н Неизвестный: Приключения, фантастика 1994 № 4

Портье посмотрел на измятое постельное белье и несколько раз растерянно моргнул:

— А… ее нет?

— Кого вы имеете ввиду? — нагнулся еще ниже Баум.

— Мисс Копленд… Она снимала этот номер и была здесь, на этой кровати, в тот момент, когда я сюда заглянул.

— Она была жива, когда вы сюда заглянули? — казалось, что шериф своим взглядом хочет сдвинуть портье с места.

— Да… Она вопила, как–будто ее режут, — портье замолчал и принялся осматривать свои нечищенные туфли.

— Что еще вы нам скажете? Здесь был кто‑то кроме нее?

— Да, — портье потрогал больной затылок.

— Как он выглядел, вы конечно не заметили, — с иронией заключил Баум и подошел к кровати, которую методично осматривал эксперт.

— Я видел его со спины. Он бежал по коридору и… Шериф резко повернулся и пригвоздил портье своим взглядом к спинке стула.

— Вы видели его со спины? Вы так сказали… Как вы могли видеть его, если находились без сознания, — Баум снова оказался возле свидетеля.

— Он был, не один, — печально улыбнулся портье, — тот, первый, ударил меня не так уж сильно. А второй оказался проворнее. Он вышвырнул меня из комнаты как тряпичную куклу.

Шериф оскалился и потерял всякую деликатность:

— Ты и есть тряпичная кукла, потому что не видишь толком, что творится у тебя под носом. Хоть какие‑то приметы второго, ты засек?

— Нет, — портье опустил глаза, — но меня поразила его рука. Она…

— Так что же у него с рукой? Если ты скажешь, что на ней отсутствовал палец — это будет уже что‑то!

— Она показалась мне искусственной — холодная и гладкая… В общем, кожа такой не может быть.

Шериф закурил и выпустил дым в лицо портье.

— Если ты надумал меня одурачить, парень, я позабочусь о том, чтобы у тебя болел не только затылок… А теперь подойди сюда, — Баум указал на окно и сам направился к нему, отодвинув эксперта в сторону. Портье встал и это доставило ему новые неприятные ощущения в затылке.

— Давно это у тебя? — спросил шериф, показывая ровно вырезанную дыру в стекле.

По тому, как у портье полезли из орбит глаза, можно было судить, что он сейчас скажет:

— Я не понимаю… Я ничего не понимаю. Конечно же, ничего этого не было!

К шерифу подошел эксперт:

— Эта дыра, сэр, очень странная, — сбивчиво проговорил он, пригладив на голове свои редкие рыжие волосы. — Эту дыру невозможно сделать никаким известным нам инструментом. Края ровные и гладкие, а также…

Баум весь побагровел:

— Значит невозможно! А тем не менее дыра перед тобой. Если у вас в лаборатории все такие как ты, то не лучше ли взорвать ее к чертям собачьим?! В эту дыру запросто пролезет человек… Факт налицо, а ты говоришь невозможно!

Эксперт ничего не ответил, а глядя на шерифа можно было не сомневаться, что он с удовольствием почесал бы свои, огромные, как боксерские перчатки, кулаки о его челюсть. Противостоять Бауму, в этом отношении, эксперт не мог.

Краска немного схлынула с лица шерифа, и это означало, что он несколько успокоился. Подойдя к кровати, он долго рассматривал три кровавых пятнышка на простыне, пока его не отвлек помощник;

— Вас запрашивают из управления, шеф…

— Что? Еще что‑нибудь? Кто‑то пропал?

— Похоже на то, шеф. Это случилось совсем рядом, на соседней улице. Пропала девочка десяти лет, исчезла прямо из своей кровати. На простыне осталась кровь. Ее мать в панике и требует, чтобы вы приехали лично.

— Кровь на простыне, говоришь? — шериф многозначительно посмотрел на кровать Дженнис Копленд. — И много там крови?

Помощник проследил за взглядом своего шефа и увидел три красных пятнышка:

— Нет, совсем чуть–чуть. Наверное столько же, как здесь. Тед Хьюстон говорит, что кровь можно было и не заметить. Он с ребятами уже там.

— Поехали! — рявкнул Баум и, смерив портье уничтожающим взглядом, зашагал к двери.

Пока ехали к дому исчезнувшей девочки, эксперт донимал шерифа техническими тонкостями. Суть его болтовни сводилась к тому, что он отличный эксперт, и если уж он не смог найти объяснения происшедшему, то и никто не сможет. Шериф к его словам отнесся почти терпеливо. Он повернулся к нему с переднего сиденья и вежливо произнес:

— Послушай, парень. При всем моем уважении к тебе, мне иногда очень не терпится вытряхнуть твои мозги… И попробуй только свалить все на летающую тарелку, которую видели прошлой ночью, тебе этой процедуры не миновать, — шериф отвернулся, закурил и разговаривая сам с собой, добавил. — Запаниковали… Теперь все неприятности валят на тарелки… Ублюдки!