Брайан Олдисс - Избранные произведения в 2 т. Том 1. Звездный корабль

Комплейн среагировал моментально. Выпустив лук, выхватил парализатор и гигантскими прыжками помчался наверх. Но растения замедляли его бег, и когда он оказался на верхней площадке, Гвенны там уже не было.

Он услышал какой-то треск и помчался в его направлении. Пригнувшись, чтобы быть менее заметным, через несколько минут увидел двух бородатых мужчин, несущих Гвенну. Она не сопротивлялась. Казалось, что ее оглушили.

Он чуть не оказался жертвой третьего — тот сзади прикрывал отход своих товарищей, а сейчас его стрела просвистела возле головы Комплейна. Комплейн бросился на землю, избегнув тем самым второй стрелы, и быстро отполз назад. Кому будет польза, если он сейчас погибнет?

Наступила тишина, если не считать гудения насекомых и привычного потрескивания растений.

А если он останется жить — какая польза от этого? Он потерял Гвенну в месте, где ее не должно было быть. Теперь его ожидает суд Совета, перед которым придется отчитываться, при каких обстоятельствах племя оказалось лишенным здоровой работоспособной женщины.

Комплейн не очень любил Гвенну, нередко он просто ее ненавидел, но это была его жена…

К счастью, возрастающий в нем гнев пересилил все остальные чувства. Гнев. Это было верное лекарство — одна из основ существования племени. Учение одобряло его. Он ухватил пригоршню гнилья, швырнул перед собой — гнев усилился. Но что он мог сделать, один против по меньшей мере троих? Броситься на них? Безумие, безумие, безумие… Он дергался, проклинал день, когда согласился взять с собой Гвенну, — и все это в абсолютной тишине.

Ярость его ослабла. В голове осталась только пустота. Он сидел, обхватив голову руками. Ощущал разбитость в теле, и больше ничего. Оставалось подняться и вернуться в Кабины. Он должен подать рапорт… В голове закружились мысли, их было полно, но все они были безрадостные…

Я мог бы здесь сидеть бесконечно. Ветерок легкий, температура воздуха всегда одна и та же. Совсем темно бывает очень редко. Водоросли растут, падают, гниют… Что мне здесь грозит? В худшем случае смерть…

Но лишь продолжая жить, я смогу отыскать то самое «что-то», недостающее, важное для меня… «что-то», что я пообещал себе, будучи еще ребенком. Может, только Гвенна смогла бы найти это для меня. Нет, не смогла бы. Она мне просто заменяла это «что-то». А может, его и вовсе не существует? Но если не существует, то это тоже форма существования… Отверстие. Стена. Священник говорит, произошел катаклизм…

Мне кажется, я почти могу вообразить себе это «что-то»… Огромное… Огромное, как… Разве может быть что-то большее, чем мир? Мир, корабль, земля, планета… Это все чужие теории, не мои… Жалкие потуги, которые ничего не объясняют. Болтовня, растерянность… Вставай, ты, жалкий глупец!

Он встал. Если возвращаться в Кабины было бессмысленно, то сидеть здесь — тем более. Возвращение… Внешне безразличная реакция соплеменников, косые взгляды, глупые шуточки по поводу судьбы Гвенны. И наказание за ее утрату.

Он побрел назад, продираясь сквозь переплетения водорослей.

Прежде чем появиться перед баррикадой, издал условный свист. Его узнали, пропустили в Кабины. За время его отсутствия в Кабинах что-то произошло, и он не мог этого не заметить.

Для племени Грина серьезной проблемой являлась одежда — ее разнородность на людях наглядно об этом свидетельствовала. Не было и двух одинаково одетых человек. Одежда не защищала от внешней среды; она прикрывала наготу, сдерживала страсти, определяла общественное положение. Только элита — стражники, охотники, оценщики и некоторые другие — могли себе позволить носить нечто вроде мундира.

А сейчас старые бесцветные одеяния выглядели как новые. Даже самые распоследние нищие разгуливали в ярчайших лохмотьях.

— Черт побери, что тут творится, Батч? — спросил Комплейн проходящего мимо человека.

— Пространства для твоего «я», приятель, — ответил тот. — Сегодня утром стражники обнаружили склад с красками. Иди и ты покрась свою одежду. Готовится большой праздник.

Неподалеку собралась взволнованная суетящаяся толпа. Вдоль борта горели костры, в котлах булькала вода, в воздухе стоял душный запах красителей. Собравшиеся опускали в краски принесенные наряды, тряпки. В облаке пара восторженные люди что-то радостно выкрикивали.

Но это было не единственным применением красителей. С того момента, как Совет принял решение, что краски ему не нужны, стражники выставили банки для всеобщего использования, и теперь все, что только можно покрасить, было размалевано во всевозможные цвета.