Маша Храмкова - Ген Химеры Часть 1

К концу первой недели его камеру решили помыть, пустив воду из той самой трубы под потолком. Она покрыла весь пол, а затем поднялась сантиметров на пять. Вода постояла немного, а потом камень в полу раздвинулся, обнаруживая скрытые пустоты для водостока. Они словно поры впитали в себя и грязь, и кровь, и другие унизительные симптомы болезни. Постояв под этим своеобразным душем, Ойтуш почувствовал себя гораздо лучше, и следующие пять часов снова спал без снов.

Но вместе с прежними силами пришло и гнетущее осознание того, что их с Сати история закончилась. Ойтуш никогда не надеялся прожить счастливую жизнь, но тем не менее те несколько лет, проведенных с ней были просто сказкой. У него не было право что-то менять в своей жизни, но была крыша над головой и любимая девушка, не испорченная идеями о социальном неравенстве.

Сейчас Ойтуш впервые в жизни был предоставлен самому себе: не нужно было выполнять служебные обязанности, идти на работу, разделывать трупы, даже микропроцессор можно было отключить и поспать еще немного. Вот только идти было некуда, поговорить — не с кем. Все, что у него осталось — это воспоминания о минувшей, и, как оказалось, довольно-таки счастливой жизни.

Что будет теперь? Своя судьба не особо волновала парня, но вот судьба Сати… Если ей сохранили жизнь, то уже через полгода она станет сиделкой. В одном из своих радужных снов Ойтуш видел, как ему в морг приносят ее маленькое изуродованное тельце, как у того мальчика, которого накормили бритвами. Думать об этом было все равно что загонять раскаленные иголки себе под ногти.

Наш мир был далек от идеала, но Ойтуш не жалел о том, что Сати рисковала жизнью ради него: это был ее выбор. Рано или поздно протекторий все равно схватил бы их — Ойтуш не жалел и о годах, прожитых вне закона. Единственная, по-глупому упущенная возможность, была для парня действительно непоправимой вещью: он так и не решился сказать Сати: «Люблю».

Так прошло ровно десять дней его заключения.

— Есть еще один, очень деликатный момент, мистер Такер, — здесь мужчина в непримечательном костюме-тройке немного замялся и машинально поправил очки. — Официально Сати еще не достигла возраста самоопределения…

— Что?! — Такер вытаращил глаза.

— Постойте, постойте, — жестом остановил его агент корпорации. — На это есть особое разрешение служителя Ройсса из группы дознания, который лично участвовал в ее задержании. Он уверовал нас, что мисс Сати нуждается в перевоспитании. К тому же ждать осталось всего полгода, потом ее чипируют.

Такер продолжал недоверчиво смотреть на интенсивно потеющего мужчину. Тот пытался выглядеть спокойно, но Такер подметил, что его маленькая нижняя губа то и дело начинала дрожать.

— «Няня Момо» — крупнейшая корпорация, наша репутация идеальна. Никто и никогда…

— Не начнет копать под вас? — перебил его Такер.

— Так тоже можно выразиться, — натянуто улыбнувшись, сказал представитель компании.

Звучало убедительно, не случайно богатый предприниматель и отец двоих очаровательных детей обратился именно туда.

— Стало быть, мистер Спин, и девчонку никто проверять не будет?

— Совершенно верно, — агент улыбнулся, обнажая ряд имплантированных блестящих как жемчуг зубов. — Вы можете делать с ней все, что пожелаете.

— А что за имя такое «Сати»? — недовольно произнес Такер, подтягивая ремень брюк, над которым нависал большой живот. — Ее можно будет переименовать?

— Это девочка из бедной и неблагополучной семьи, — мистер Спин правдоподобно изобразил сочувствие. — Она будет только рада новой жизни и новому имени.

— Хорошо, я согласен, — вздохнул Такер. — Давайте контракт.

Мистер Спин протянул ему графеновую карту размером с визитку:

— Приложите большой палец и повторяйте за мной: я, Виг Такер, принимаю условия соглашения. Здоровье и безопасность изделия гарантирую.

Такер сделал все, что от него требовалось, и агент удовлетворенно спрятал карту во внутренний карман пиджака.

— Теперь, когда все формальности улажены, пара слов о препаратах, — сказал он, аккуратно открывая кейс.

— В смысле, о наркотиках?

— О препаратах, мистер Такер, — осторожно поправил его Спин. — Мистер Ройсс рекомендовал давать ей комбинацию не ниже А2С2.

В кейсе с логотипом “Няня Момо” лежало два десятка ампул и столько же одноразовых шприцев.

— Этого вам хватит на первую тестовую неделю, — сказал Спин. — Если потребуется более высокая доза, наши агенты…