Ким Робинсон - Побег из Катманду

— В самом деле? — Он словно ухватился за брошенный мной спасательный круг.

— Конечно. Если ваш друг собирается участвовать в восхождении, он должен купить разрешение в Центральном иммиграционном бюро. А при покупке положено указывать свой обратный адрес. Я провел в бюро бог знает сколько времени, и у меня там есть друзья. Надо просто сунуть пару сотен рупий, и они узнают нам адрес.

— Фантастика! — теперь он выглядел как Воплощенная Надежда и буквально дрожал от возбуждения. — Может, мы двинемся прямо сейчас?

Я понял, что дама его сердца, подружка Беспринципного, вычислила Натана совершенно правильно — идеалист, причем все его идеи светились изнутри, словно пламя фонаря за стеклом. Только слепая женщина могла не заметить, как он к ней относится, и я невольно подумал: как же все-таки относилась к нему сама Сара?

Покачав головой, я ответил на его вопрос:

— Третий час. Сегодня они уже закрылись. — Мы повесили полку обратно на стену, и клерки вернулись к стойке. — Но есть еще несколько вариантов, если вы хотите попытаться. — Запихивая письма на место, Натан взглянул в мою сторону и кивнул. — Когда здесь все бывает занято, я обычно иду в соседний отель. Можно проверить там.

— О’кей, — ответил Натан, загораясь новой надеждой. — Пошли.

Мы вышли из «Стар» и свернули направо, в «Лодж-Плизант». Да, действительно, Джордж Фредерикс у них останавливался. Но отбыл только сегодня утром.

— О боже, не может быть! — воскликнул Натан так горестно, словно ему сообщили, что его друг умер. Состояние паники неотвратимо приближалось.

— Мозет. Он отправляться на большой гора, — подтвердил дежурный за стойкой, улыбаясь до ушей от того, что сумел отыскать нужную фамилию в своем гроссбухе.

— Но он должен был идти только через две недели! — возмутился Натан.

— Может быть, он решил сначала побродить в одиночку, — сказал я. — Или с друзьями.

Все. Для Натана это стало последней каплей. Паника, отчаяние. Ноги уже не держали его, пришлось сесть в кресло. Я поразмыслил еще немного.

— Если он собирался лететь, то я слышал, что все рейсы непальской авиакомпании в горы сегодня отменены. Возможно, ваш друг вернулся и отправился обедать. Он хорошо знает Катманду?

— Не хуже других, — мрачно кивнул Натан.

— Тогда попробуем «Старый Венский Двор».

В голубизне раннего вечера Тамел бурлил как обычно. Вспыхивали огни витрин, открывавшихся прямо на мостовую, и кругом мельтешили люди. Большие «Лендроверы» и маленькие такси марки «Тойота» пробирались сквозь толпы, сигналя почти непрерывно; коровы на улицах пережевывали жвачку и удивленно разглядывали это столпотворение, словно их каким-то волшебным образом перенесли сюда прямо с пастбища всего несколько секунд назад.

Мы миновали ресторан «К. С.», просочились через Таймс-сквер — кривой перекресток, постоянно забитый машинами, — и двинулись вниз по улице, что вела из Тамела в собственно Катманду. В дверях одного из магазинчиков стояли двое торговцев и подпевали за кассетой «Пинк Флойд»: «Нам не нужно образование, и над мыслью не нужен контроль». Я засмотрелся и чуть не попал под велосипед. Потом улица стала шире, и появился асфальт. Я оттолкнул в сторону черного козла, и, перепрыгнув через огромную лужу, мы свернули под арку в одном из ветхих строений. Затем еще поворот и вверх по стертым каменным ступеням.

— Ты здесь уже бывал раньше? — спросил я.

— Нет, я всегда хожу в «К. С.» или в «Ред-сквер». — Судя по выражению лица Натана, место, куда я его вел, восторга у него не вызывало.

Поднявшись по ступеням, мы открыли дверь и оказались в Австро-Венгерской Империи: белые скатерти, зал, поделенный на секции перегородками из полированного дерева, красные обои с орнаментом из лилий, мебель с плюшевой обивкой, изящные вычурные лампы над каждым столом и сам воздух, насыщенный густыми запахами квашеной капусты и гуляша. Все как положено — за исключеним, может быть, звуков автомобильных гудков, проникавших с улицы.

— Боже! — произнес Натан. — Как они все это, сделали? Здесь?..

— Это в основном ее заслуга…

К нам подошла крупная полноватая женщина с дружелюбной улыбкой — хозяйка ресторана и местный кулинарный гений — и поздоровалась со мной на английском, хотя и с жестким немецким акцентом.

— Здравствуй, Ева. Мы ищем друга… — Тут Натан пронесся мимо нас и бросился к небольшой секции в дальнем конце зала.