Роберт Хайнлайн - Не убоюсь зла [litres]

– «И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него: и нитка, втрое скрученная, нескоро порвется».

(Босс, мне нравится. Компенсация похорон, которых у меня не было. Даже поминальной службы.) (Была у тебя поминальная служба, егоза.) (Когда?! Кто на ней был?) (Я один, милая. Снял церквушку, нанял органиста. Прочитал пару твоих любимых стихов, принес цветы.) (Джок, я ужасно тронута! Босс, он и правда меня любит.) (Конечно, дорогая моя. Мы оба тебя любим.) (Джок, жаль, меня там не было.) (Дорогая, я не знал, где ты была . Может, это и к лучшему – ты не слишком хорошо ведешь себя на похоронах.) (Тьфу на тебя, старый похотливый призрак! Меня ведь никто не слышит.) (Не смей звать меня призраком, егоза. Дай Джоан закончить.)

– «Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости…» «Ибо отходит человек в вечный дом свой… доколе не порвалась серебряная цепочка, и не разорвалась золотая повязка, и не разбился кувшин у источника». Из морских глубин мы вышли, так пускай тело нашего брата Джейкоба вернется домой.

Джоан закрыла Библию. Фред и доктор Гарсия наклонили решетку; тело упало за борт и мгновенно скрылось под водой.

Джоан развернулась, передала книгу миссис Дабровски:

– Ольга, спасибо.

– Джоан, вы прекрасно справились. Я не ожидала.

– Ольга, утри слезы. Прощание – не повод для печали. Джейк был готов уйти. Я хорошо знала своего мужа, знала, чего он хочет. Мне не было тяжело.

Пожав Ольге руку, она повернулась к остальным:

– Винни! Прекрати! Джейк не хочет, чтобы ты плакала.

(Иоганн, с чего ты взял? Мне приятно, что милашка Винни обо мне плачет.) (Джейк, заткнись. Ты свою звездную роль сыграл, теперь кончай кланяться. Лучше с Юнис поболтай.)

Джоан взяла медсестру за руку:

– Винни, хватит. Правда, хватит. Подумай о своем будущем ребенке.

Винни уткнулась ей в плечо:

– Джоан, вы совсем не жалеете об утрате?

– Дорогая, о какой утрате можно говорить, если Джейк по-прежнему со мной? Драгоценность по-прежнему в лотосе и всегда там будет. Вечное сейчас.

– Понимаю… но все равно не могу смириться!

(А как насчет нашего дорогого доктора? Он наверняка даст Винни снотворное.) (Роберто отпадает. Несмотря на свой воинствующий атеизм, он так до конца и не избавился от христианской морали, которую ему вколачивали в детстве. Как-нибудь в другой раз.)

– Роберто, позаботьтесь о Винни.

– Конечно… но как же вы?

– Я справлюсь. Однако мне от вас кое-что понадобится.

– Конечно. Сегодня вам не помешает принять что-нибудь сильнодействующее, вроде фенобарбитала.

– Даже слова такие не думайте произносить. Помощь нужна не мне, а Винни. Покормите ее, а потом не менее получаса помедитируйте и почитайте с ней «мани хум». Затем уложите ее спать и крепко обнимите. Вам обоим нужно выспаться; у вас был тяжелый день.

– Хорошо. Хотите помедитировать с нами? Можем в вашей каюте, чтобы вы сразу могли лечь. Это подействует лучше барбитуратов.

– Доктор, лучше зайдите ко мне завтра в девять утра и растолкайте меня, если я к тому времени не проснусь. Но ни минутой раньше. Сегодня я почитаю мантры с Джейком. Верите или нет, но он меня услышит.

– Джоан, я уважаю веру любого человека.

– Я знаю, дорогой. Спасибо за заботу. Когда мне понадобится помощь, я ею воспользуюсь. Но сейчас поухаживайте за Винни.

(Босс, а как насчет Фреда? Он-то не откажется. Джок, везунчик, ты будешь прямо посередине, а Фред ни о чем и не догадается.) (Юнис, ты совсем спятила. Мы однажды едва не напугали Фреда до смерти только потому, что вели себя естественно. Только взгляни; ему хуже, чем Винни. Хорошо бы кто-нибудь его утешил. Нам нельзя. По крайней мере, сегодня.)

– Капитан?

– Мэм?

– Пора заканчивать. Хватит стоять и слезы лить. Распорядок приема пищи нарушился; может Эстер состряпать что-нибудь на скорую руку? Кто-нибудь готов ей помочь? Я бы сама помогла, но должна кое-что сделать.

(Ого! Котик Том! Джок, вот это будет весело.) (Егоза, есть на этом корабле хоть кто-нибудь, с кем вы не переспали?) (Конечно. С Хэнком. Он положил глаз на Еву, а нас считает старой каргой. Теперь, когда дяди Джока не стало, Ева может и ответить парнишке взаимностью.)

(Теперь, когда я мертв, я жалею, что подавил в себе педофильские позывы. Мне хватило бы миллиона, чтобы замять уголовное дело, – сущий пустяк, когда у тебя богатая жена.) (Заткнитесь, чертовы извращенцы! Дайте сказать. Котус Томас тоже отпадает. По крайней мере, до полуночной вахты, а при нынешнем встречном ветре, скорее всего, и дольше. Капитан Том Финчли будет вести яхту.)